— Перекур! — объявил он, посмотрел на перчатку и с ужасом обнаружил, что руки в той нет и в помине. — Любовь моя! — простонал Парртс и кинулся вдогонку за слимианами.
По дороге его перехватил майор.
— Не торопись, приятель, эта передышка нам только на руку. Понимаешь, инопланетяне всегда утаскивают девиц. Ты что, забыл обложки комиксов? Теперь мы пойдем по следу, разыщем, куда ее уволокли — скорее всего, в тот же самый туннель, из которого на нас напали. Верно?
— Верно. — Парртс утвердительно кивнул, а затем ткнул пальцем за спину майору. — Вон они!
Майор обернулся, и Парртс огрел его по голове рукояткой пистолета, после чего перепрыгнул через распростершееся на земле тело и, не обращая внимания на вопли слимиан, устремился в джунгли — на поиски возлюбленной. Издалека доносился топот вражеских ног, к которому примешивался визг земной девушки ту ожидала не смерть, а нечто гораздо худшее. Парртс ринулся в погоню, бормоча на бегу проклятия и грязные ругательства. Внезапно все стихло, если не считать тех звуков, какие были обычными для джунглей, и сердце Парртса со страху нырнуло в пятки. Неужели он опоздал?
К сожалению, так оно и было. Выбравшись из джунглей, Парртс увидел перед собой травянистую полянку, которая достигала подножия скалистого утеса. Он приблизился к утесу, принялся высматривать, где тут может быть проход, то бранился, то стонал от отчаяния. Он рыскал у подножия скалы на протяжении нескольких часов, однако ровным счетом ничего не добился. Опечаленный, Парртс вернулся к тому месту, где вышел из джунглей, сел на бревно, уронил голову на руки; его терзала скорбь по утраченной возлюбленной. Увы! Увы!
Неожиданно он услышал какой-то скрежет и, издав радостный вопль, вскочил, сжимая в руке пистолет. В утесе образовалась трещина, которая продолжала расширяться, и вот часть отвесной каменной стены повернулась, словно дверь на петлях — точь-в-точь как в плохих приключенческих фильмах. Итак, он дождался своего! Да, он уничтожит тех, кто выйдет из пещеры, заберется внутрь и освободит любимую.
Из прохода высунулась голова первого мерзавца горништильфа, и Парртс выстрелил. Ему повезло — он никогда не отличался особой меткостью.
— Ничего не скажешь, теплый прием, — протянула Стайрин, приглаживая волосы, в которых появился новый, проделанный лучом бластера пробор.
— Милая, дорогая, я не знал, прости меня! — заюлил Парртс и поцеловал обожженный локон. — Аррх! А вот этого я убью!
