До 13:00, когда в гавань Рабаула пришел тяжелый крейсер «Чокай», Микава и офицеры его штаба отрабатывали последние детали предстоящей вылазки.
Их работу прервала вторая воздушная тревога за сегодняшний день. К счастью, она оказалась ложной. Это возвращались на базу самолеты Накадзимы, так и не сумевшие обнаружить противника.
Микава молча выслушал доклад командира авиагруппы. Содержание лишь усилило его раздражение против американцев и укрепило в принятом решении: утопить все вражеские корабли, собравшиеся у Гуадалканала, как можно быстрее.
В 14:30, закончив отработку всех деталей предстоящей операции, адмирал и офицеры его штаба прибыли на борт тяжелого крейсера «Чокай».
Боновое заграждение гавани было разведено, и флагманский корабль в сопровождении легких крейсеров «Тенрю» и «Юбари» вышел в открытое море. На нок-рее красавца «Чокай» развевался на ветру флаг адмирала Микавы, купаясь в ярких лучах послеполуденного солнца.
Настроение адмирала Микавы резко повысилось. Как было прекрасно находиться в такой день в море, чувствовать дрожание палубы под ногами.
Находясь на правом крыле флагманского мостика и слыша, как его штабные продолжают обсуждать детали предстоящего сражения, адмирал, подставив лицо под освежающие порывы ветра, мысленно перенесся в свой дом на окраине Токио, куда он возвратился после Мидуэя и оставался в столице вплоть до назначения на нынешний пост командующего 8-м флотом.
Он провел дома всего несколько дней, постоянно размышляя о происшедшей катастрофе у Мидуэя. Сидя в тщательно ухоженном садике, Микава мысленно воспроизводил каждую подробность сражения авианосцев, стоившую Японии потери инициативы в войне.
Микаву, как и всех других флаг-офицеров, участвовавших в сражении у Мидуэя, кошмарное поражение буквально оглушило и поставило в тупик. Никакого рационального объяснения этому разгрому не было найдено.
30 июля 1942 года Микава, назначенный командовать 8-м флотом империи, уже прибыл в Ра-баул на борту тяжелого крейсера «Чокай» в сопровождении девяти эсминцев охранения.
Теперь на том же борту видавшего виды старого флагманского крейсера «Чокай» он повел свою эскадру в бой, надеясь, что удастся нанести «ликующим янки» удар возмездия за Мидуэй.
Через три часа после выхода кораблей из рабаула с сигнального мостика доложили: на горизонте обнаружены мачты. Вскоре уже можно было различить соединение боевых кораблей. Микава, вскинув бинокль, опознал силуэты еще четырех тяжелых крейсеров своей эскадры. На соединение с «Чокай» спешили «Аоба», «Фуру-така», «Кинугаса» и «Како». На флагмане поднялся сигнал:
