Леннокс увлекся работой с кусачками, добрался до мяса; комната заполняется голосами. Они заглушают редкое потрескивание и гул кондиционера. Выясняется, что один телеканал посвящен культурной жизни Майами. Леннокс делает вывод, что культурная жизнь Майами ограничена недвижимостью и шопингом. Ведущие, одетые и причесанные с безупречной небрежностью, вслед за телесуфлером скороговоркой перечисляют разнообразные преимущества жизни в кондоминиумах. Определенно захватывает. Определенно въедается в уши. Неудавшиеся актеры и модели, у которых лица от ботокса гладкие, как яйца, упирают на стиль жизни, диктуемый кондоминиумом, на архитектурные достоинства зданий, в глазах Леннокса ничем, разве только круглогодичным наличием солнца, не отличающихся от шотландских многоквартирных трущоб.
— Рэй, хватит кусачками орудовать, — говорит Труди. — У тебя из большого пальца кровь уже идет! Это называется компульсивное поведение!
Леннокс оборачивается. Труди со своим журналом все так же лежит на кровати.
— Приходится резать ногти под корень, иначе я их обгрызу.
Но Труди уже забыла о ногтях; ротик и глаза у нее округляются, как будто в журнале она увидела нечто невероятное и умом непостижимое. Прежде Леннокс счел бы такое выражение призывом к близости. Сунул бы руку меж ее бедер с салонным загаром. Ладонь скользнула бы к тонким кудрявым волоскам, соблазнительно выбивающимся из трусиков. Захватила бы лобок. Или грудь. Он бы поцеловал Труди в губы. Стал бы напорист.
Теперь же взгляд Труди кажется Ленноксу нездешним.
— Свадьба в чужой стране, — бормочет Леннокс, шаря в чемодане, который лежит в изножий кровати. Интересно, социологи уже прицепили ярлык этому явлению? Флаг им в руки.
Где-то была моторхэдовская футболка. На ней еще принт с сингла «Пиковый туз». Леннокс достает футболку. Под ней белая футболка с гигантской коричневой надписью «Believe».
Леннокс выглядывает в окно и видит белый фургон. Фургон остановился на светофоре, сверкает, переливается под солнцем, слепит.
Труди поднимает взгляд над журналом, смотрит, как Леннокс роется в чемодане. Повадки неуклюжего человека, который научился скрывать свою неуклюжесть за нарочитой неспешностью; это подкупает и волнует. Кошачьи, растянутые движения; Леннокс несколько сутулый, кисти рук крупноваты, кажется, он толком не знает, куда их девать. Ноги могли бы быть и подлиннее, при его-то росте. Да еще наклонность к сутулости и волосатость — даже странно, как такое сочетание хотя бы изредка не вызывает ассоциаций с приматом. Нет, Леннокс походит на большое раненое млекопитающее, вроде слона — вероятно, потому, что вспыльчив и уязвим.
