Только расстались с дяденькой, как, гремя вагонами, подполз к перрону наш поезд и мы полезли занимать места, согласно купленным билетам – боковые плацкартные сидушки. Не успели мы разместиться, а поезд тронуться, как ожил Таискин мобильник. Нашего драгоценного внимания домогался Влад.
– Это тебя, – подруга передала мне трубку и зашуршала кульком с чебуреками. А потом будет ныть и стонать, что ни в одни штаны не влезает.
– Алло! – важно произнесла я, глядя, как за окошком медленно поплыл прочь тульский перрон. – Слушаю внимательно!
– Сенофонд, ты на работу приходить думаешь? – голос Влада звучал как-то напряженно.
– А в чем дело? Соскучились?
– Да, особенно Станислав Станиславович. У нас тут пятиминутка была, так Тина Олеговна…
– Поняла, поняла, – из глубины души вырвался тяжкий вздох, – Тине Олеговне без меня жизнь не в радость, я в курсе. Конякин сильно буйствовал?
– Не то слово.
– Доложи, что явлюсь завтра с полными сумками грандиозных репортажей.
– Хорошо, – в голосе моего доброго друга прозвучало облегчение, – до завтра, Сеныч.
Вернув подруге мобильник, я углубилась в недра своей безразмерной сумки, выискивая блокнот и карандаш – требовалось срочно набросать будущие грандиозные репортажи, во избежание публичной казни через повешенье. Предчувствуя увлекательную бессонную ночь, я резво принялась черкать великолепный опус о таинственной, мистической гибели актрисы на съемках культового сериала. Весьма и весьма загадочная гибель, да и сама судьба у актрисы вся из себя мистическая и невероятно таинственная. Разумеется, великолепный опус мало общего имел с реальной историей, да и не ставила я цели вытаскивать на всеобщее обозрение жизнь и смерть Анастасии Серебряковой, не хотелось этого делать и все тут. Да и какой интерес читателям нашей сверх аномальной газеты вникать в тонкости обыкновенной человеческой зависти, глупости и ненависти, нашим читателям чудесатые страшилки подавай, чтоб нечистая силушка со страниц ухала и завывала, а на последней странице, чтобы добро обязательно, как следует, надругалось над злом, ну и гороскопчик с анекдотиками сверху, на закуску, для улучшения пищеварения.
– Интересно, впаяют Любаше срок? – Насытившись чебуреками, Таисия зашелестела прессой. – Или она отвертится?
– Как же, по-твоему, она может отвертеться? – подняла я взгляд от своего эпистолярного творения. – У нас записано ее признание.
– Скажет – насочиняла по пьяни, не в адеквате была.
