— Я бы предпочла не занимать.
Она не желала никого посвящать в свою тайну, а каждый, кто сможет одолжить столь крупную сумму, потребует от нее отчета! В ее глазах застыла невысказанная мольба, и Джуд тихо спросил:
— Вы в беде?
И снова резкий отрицательный жест. Да, у нее неприятности, но это ее личное дело, и она сама будет выпутываться, не посвящая никого в отвратительные подробности. Она совершила ошибку, серьезную ошибку, позволив себе поддаться поверхностному обаянию Роберта Фентона. Она получила хороший урок и теперь должна дорого за него платить. Ей вдруг стало невыносимо выглядеть жалкой просительницей в глазах человека, не знавшего в жизни иных трудностей, кроме тех, что связаны с его работой.
Ей не следовало допускать и мысли обращаться к нему; она зашла в тупик, это ясно. В ней медленно закипала ярость. Она ненавидела себя за глупость, за унижение, на которое сама себя обрекла, ненавидела Роберта Фентона, этого мелочного, низкого шантажиста, ненавидела Джуда Мескала за причиняемые ей страдания, за то, что он исследовал ее, как пойманную бабочку.
Клео сделала движение, готовясь подняться. Сейчас ей хотелось лишь одного: уйти от этих холодных испытующих глаз, но его голос остановил ее:
— Я могу предположить, какую выгоду вы намерены извлечь из брака. Но в браке участвуют двое. Потрудитесь объяснить, что получу я, никогда не испытывавший необходимости менять таким образом свою жизнь.
Сардонически приподнятые густые брови, взгляд, полный недосягаемого превосходства, лишь разогрели в ней гнев, и Клео взорвалась:
— Говорят, вы не допускаете в свою жизнь женщины потому, что боитесь связаться с «золотоискательницей», — с обидой выкрикнула она. — Женившись на мне, вы можете быть спокойны, что я вышла за вас не ради денег — у меня будет достаточно своих, когда я их получу! Кроме того, я наследую значительную часть акций «Фондов Слейдов», и меня можно уговорить передать их вам. Надеюсь, это заинтересует вас больше прочих доводов! Но если вам и этого не довольно…
— Довольно, чтобы дать согласие, — перебил он, и Клео была рада его вмешательству, поскольку исчерпала свои аргументы и, кроме недостойных упреков, у нее не осталось ничего.
Акции были ее козырем: если она, став его женой, передаст ему свое право голоса, у него оказался бы контрольный пакет, что весьма соблазнительно для такого человека, как он.
Клео почувствовала, что разожгла в нем интерес, сердце ее застучало, и, чтобы унять его, она сдержала дыхание. Джуд поднялся из-за стола; казалось, он вот-вот улыбнется.
