— Моэко, улыбнись, — говорит Кария.
Я тотчас же изображаю такую улыбку, что старики, поклонники и местные рыбаки, что окружают нас, одновременно испускают вздох и замолкают. Улыбка моя царит над простором зимнего Японского моря, это вышло у меня на удивление легко.
И мне приходит в голову идея.
Как-то раз, окончив фотосессию на берегу, мы отправились отдохнуть в японский отель неподалеку от горячих источников… казалось, что это заведение блюдет свои традиции уже лет восемьсот… Кария проснулся и захотел выпить охлажденного саке, что оставалось на донышке кувшина. После работы, угощения, любви и легкого сна стаканчик холодного вина прекрасно дополняет эту последовательность, это говорит в пользу Тосимити Кария… но чтобы разбудить его по-настоящему, нужна добрая порция хладнокровия и страха… я тихо подошла к нему с кремом для бритья в левой руке и намазала этим кремом его щеки и шею.
— Вы попали в засаду! Это «Спешл форс»! Не двигайся, не то я перережу тебе горло!
У Кария вид был скорее печальный, чем напуганный… он хотел уйти от меня, бежать, уже несколько месяцев он все объяснял мне, что должен уехать в Сингапур, чтобы отправиться туда, он собирался все бросить… когда он говорил «все», то имелось в виду действительно все: фотография, работа, семья и даже я… казалось, ему хочется поселиться в том приморском городишке, что таится в глубине моей головы, о котором я так много ему рассказывала.
Усталый вид у него.
— Если ты будешь плохо выбрит, то оцарапаешь мне кожу.
— А, гм, хорошо… — произнес он, бросив на меня испуганный взгляд.
«Так жаль, что ты уезжаешь в Сингапур… неужели ничего нельзя поделать, чтобы ты изменил свое решение?» Кария хочет стать кули в сингапурских трущобах, таскать тропические фрукты дурианы, ловить рыбу на затерянных маленьких островках, где живут одни малайцы, как в «Рэмбо-3» заниматься реставрацией католических храмов… слушая его, можно поверить, что только через все это он сможет поселиться у меня в голове.
— Расскажи про орхидеи.
Я стараюсь, чтобы голос мой звучал нежно.
— Да я тебе сто раз рассказывал.
Он говорит так, как я и ожидала, но в таких спорах я всегда оставляю последнее слово за собой… я на миг задумалась о самом что ни на есть печальном и разразилась слезами.
— Я знаю… ты собираешься в Сингапур… это решено? — произнесла я, захлебываясь от рыданий, бросив бритву на тарелку, где лежал разгрызенный крабовый панцирь.
Увидев, что я отняла руку с бритвой, Кария вздохнул с облегчением. Он принимает меня за опасную женщину, которой в любой момент может ударить в голову и сподвигнуть ее на такие детские выходки, как рыдания, крики, разрывание на себе рубашки, и все ради того, чтобы не дать ему вернуться к своим жене и сыну, ждущим его… которую может охватить приступ безумия, отчего последует предложение умереть вместе или попытка задушить его руками или же подушкой.
