Сидит Спиря тихо, не барахтается. Видно, хозяина своего старшего сразу признал. А Дёмушка семенит рядом, хохочет, всё что-то объясняет отцу.
И вот Тимоша тормознул, чуть не окатил меня светлой водой из лужицы, сказал неожиданно спокойным голосом:
— Привет!
А потом усмехнулся и сразу стал похож на Дёмушку. Только на очень тяжеловесного Дёмушку, и белая голова — без шапки и без вихорка.
Усмехнулся он так, как будто мы были знакомы с ним целый век:
— Что ж ты, паря-матушка, сапоги такие драные надел? У меня там, в чулане, и поновей есть. Взял бы да и выбрал.
Отпустил Дёмушкину руку, протянул чумазую ладонищу мне:
— Спасибо!
Я как сидел на траве, так и встать не успел, лишь рот раскрыл удивлённо:
— За что?
— Как за что? За выручку.
А глаза у Тимоши лукавые, и в них тоже смех:
— Выручили, выручили. Подхлестнул Спиря мой трактор в самый трудный момент.
И вот, смотрю, и шеф Паша рядом. И его помощники тут как тут. Оба молоденькие, румяные; оба стоят, своими монтёрскими, очень шикарными поясами — в заклёпках, в звонких цепочках — блестят, в лад с Пашей да с Тимошей улыбаются:
— Конечно, подсобили! Теперь петуху положена благодарность.
Дёмушка хохочет ещё пуще. Он отлично понимает, что история со Спирей и с трактором всего лишь весёлая случайность; ему ясно, что теперь тут нас все лишь ласково разыгрывают, но и сам в эту игру вступает с удовольствием:
— Кто-кто, а Спиридоныч без благодарности не останется.
Сыплет на Тимошину ладонь зёрнышки:
— Держи, папка! Угощай петуха.
И пока они там толкутся вокруг Спири, пока его нахваливают, Паша присаживается к корзине и, никого не спрашиваясь, откидывает крышку:
— Ой, Саня! Ой, Коля! Держите меня, я сейчас от зависти умру!
Саня с Колей, Пашины дружки, обернулись, тоже загалдели:
— Ого! Если тут кто от чего и умрёт, так только от аппетита! Мы так и видим, так и слышим, как эти хрусткие грибки фырчат на горячей сковороде.
— Что фырчит? На какой сковороде? — моментально навострился Тимоша, пересунул петуха Дёмушке и облапил корзину так, что у неё прутяные бока затрещали, шумно втянул рыжиковый аромат: — Ух-х… Вот так клад! У всей твоей петушиной команды, Дёмушка, нынче не денёк, а сплошное везение.
— Нет, Тимоша, — скромно и грустно вздохнул я, — нам не очень-то повезло. Рыжиков мы насобирали, это верно, а вот самое главное — жар-птенчика — выпустили из рук.
Я даже позабыл, что птенчика мы и в глаза не видели, но мне его стало так жаль, будто он и вправду побывал у меня в руках.
