Темные пронзительные глаза смущали, и Поля перевела взгляд на руки, вольготно лежащие на широких подлокотниках. Совсем не старческие руки, без пигментных пятен и сморщенной кожи. С сильными длинными пальцами.
–Представься, – приказала Софья Павловна.
Поля вздрогнула и неожиданно для себя выпалила:
–Аполлинария Морозова!
Глаза старухи странно блеснули, пальцы вцепились в подлокотники, она резко выпрямилась и замерла, бесцеремонно рассматривая Полю. Потом заметно расслабилась и задумчиво пробормотала:
–Вот значит как – Аполлинария. Да еще Морозова. Плюс – отвратительно рыжая, так-так-так… – И угрюмо рассмеялась. – Жаль, занавес скоро упадет, уж очень любопытно карты ложатся...
Поля изумленно моргнула: «отвратительно» рыжей ее назвали в первый раз. Рыжей – это сколько она себя помнит, но почему «отвратительно»?
Старуха снова откинулась на спинку кресла и холодно бросила:
–Коротко о себе!
–Коротко – это как? – Поля увидела себя в большом зеркале – ну и чучело сутулое! – выпрямилась и покраснела.
–Проблемы с головой? – участливо поинтересовалась Софья Павловна.
–Нет!
–Тогда слушаю.
–В сентябре исполнится восемнадцать лет, – хмуро забубнила Поля, рассеянно рассматривая комнату, – в этом году окончила школу, собираюсь поступить в местный университет, хочу стать программистом. Есть младшая сестра, брат, мама, папа умер – больное сердце. Жила в Сосновке. Папа работал раньше в лесничестве после питерской лесной академии, мама – учительница математики. Все.
–Живешь где?
–У… знакомых. Когда смогу, сниму комнату.
–Почему не общежитие?
Рассказывать о сестре Поля не собиралась, поэтому сухо бросила:
–Не хочу. Комната лучше.
–Паспорт при тебе?
Поля неуклюже пошарила под курткой, доставая паспорт. Потом настороженно наблюдала, как Софья Павловна перелистывала его, рассматривая каждую страничку чуть ли не на свет и раздраженно хмыкая. На лету поймала брошенный паспорт и замерла, ожидая отказа и заранее радуясь ему.
Старуха молчала. Ее глаза показались Поле отсутствующими, Софья Павловна явно думала о своем. Вот она сдвинула брови и поджала губы. Вот кивнула, лицо ее смягчилось, губы дрогнули в слабой улыбке. Она посмотрела на Полю и сказала:
–Рискнем, Аполлинария. С завтрашнего дня выходишь на работу. Сейчас лето, занятий в институте нет, жду тебя к двум часам, в шесть отпущу. Приходишь ежедневно кроме субботы, воскресенья. Зарплату получаешь каждую пятницу – тысячу рублей, копейка в копейку.
Поля шумно выдохнула. Она никак не ожидала такой огромной суммы, хотя Лена, кажется, что-то такое говорила.
