- Я не спрашивал, неудобно как-то. Зачем человека в неловкое положение ставить. А сам он никогда не вспоминал.
Полынцев, думая о своем, опрометчиво хмыкнул.
- Понятное дело.
Вахтанг слегка насторожился.
- А ты, почему так подробно этим интересуешься?
- Я, подробно?! - искренне (или почти искренне) возмутился Андрей. - Это ты мне тут про рыжих начал истории рассказывать. Я к тебе с одной проблемой зашел, а ты мне целый мешок других навешал.
Грузина удовлетворил такой ответ
- Женщины - это общая проблема, слушай. Все беды от них.
- Вот, и я о том же. Помнишь, как я чуть не утонул из-за одной?
Учитель потеплел взглядом.
- А как же? Она такой истерической оказалась, слушай, до сих пор не понимаю, как на дно тебя не утащила.
- Вот, именно. А ты меня спас, спасибо тебе огромное! Извини, что без бутылки зашел. Не знал, что в номере застану. В следующий раз исправлюсь.
- О чем ты говоришь, генацвале, всегда рад тебя видеть.
Они обнялись, похлопав друг друга по спинам.
- Ну, вот, о твоих рыженьких поговорили, теперь давай о моей темненькой. Что мне с Юлькой-то делать?
- Постучи в двери два раза, если не откроет - уходи, гордость должен иметь, да!
Андрей грустно вздохнул.
- Гордости, как грязи. Счастья нету.
В то время, как мужчины перемывали косточки женщинам, последние, напившись кофе, делали то же самое в отношении первых.
Юля, лежа на кровати, тоненько (и совсем непротивно) икнула.
- Кажется, меня кто-то вспоминает.
- Догадываюсь, кто, - улыбнулась Виктория и неожиданно икнула тоже. - Ой, а меня-то за что?
- Это они про нас говорят.
- Думаешь?
- Не сомневайся. Могу даже сбегать подслушать для убедительности, - красавица проворно сунула ножки в тапочки и, придав лицу шпионское (с подозрительным прищуром) выражение, выскочила из комнаты.
В коридоре никого не было за исключением пожилой супружеской парочки, заходившей в свои апартаменты на противоположном конце этажа. Юля вежливо кивнула соседям, дождалась, когда они скроются из вида, привстав на цыпочки, подкралась к номеру Вахтанга. За дверью стоял басовитый рокот мужских голосов. Кроме слов: 'вах' и 'кханещна', ничего разобрать было невозможно. Красавица, наклонившись, прислонила ушко к замочной скважине. Стало слышно разборчивее, хоть и мешала ручка. Зазвучали имена: Юля... Вика... Яна. Вот сволочи, никого не пропустили, каждой досталось. Не туда Полынцев беседу гнет, ох, не туда - надо о проститутке, а он всех подряд склоняет. Плохой из него сыщик, неправильный, слишком мягко с подозреваемыми разговаривает. Красавица, раздосадовано махнув рукой, побрела в свою комнату.
