Странички письма задрожали в ее руках, как листья на осине. Элеонора преднамеренно ничего не сообщала о памятнике погибшим в Гражданской войне, но Гарнет знала, что его сооружение скоро завершится и на гранитном постаменте будут начертаны имена павших героев. Им будет посвящена торжественная церемония, и ежегодно будут воздаваться посмертные почести и… о Боже! Не лишит ли она Дениса Роберта Лейна заслуженной славы из-за своего ничем не обоснованного упрямства? Нет! Она же не получала официального извещения о его смерти. Ужасно было бы похоронить его, когда он, может быть, и не умер.
Гарнет не слышала, как Дженни вошла в комнату, и вздрогнула, услышав ее голос:
— Ах, какое у тебя замечательное длинное письмо! Мне надо, наверное, обидеться, ведь для меня прислали послание гораздо короче. Не хочешь его прочесть?
— Не сейчас, тетушка. Я прочту твое письмо завтра или послезавтра, тогда время до получения следующего не покажется таким длинным. Но ты можешь прочитать мое.
— Нет, я сделаю так же. Всегда надо иметь что-нибудь на дождливый денек, и хорошо, когда это — письмо из дома. Ты умная девочка, Гарнет, и я считаю, способна здраво мыслить.
— Идти на компромисс, тетя Джен. Уверена, когда вернемся, жизнь должна стать сплошным компромиссом. И будет наполнена самоотречением.
Дженни постаралась отвлечь ее от унылых мыслей:
— Угадай, кто сегодня должен приехать?
— Ваш герой-мятежник, конечно, кто же еще. Ведь сегодня суббота.
— Ты не должна ставить ему в вину его южное происхождение, Гарнет. Я уверена, он поступал так, как считал правильным, ведь и наши мужчины действовали в соответствии со своими убеждениями.
— Слишком рационально, тетя.
— Увидишься с ним, если он зайдет?
— Нет. Что-то я сегодня неважно себя чувствую, — сказала Гарнет тоном, не допускающим возражений.
— А выглядишь ты неплохо. И цвет лица свежий, и поправилась ты на фунт или даже два.
— Да уж на мясе и картошке… И молоко от джерсийской коровы миссис Мэйсон скорее похоже на сливки.
— Точно. Из него получаются замечательные масло и сыр. Я как раз утром взбила свеженького масла. Мы будем на ленч мазать им горячий хлеб, а сверху — еще вишневый джем от мистера Слэттери. А потом ты сможешь вздремнуть.
— Есть и спать, спать и есть, — недовольно фыркнула Гарнет. — Вот уж если от чего я тут умру, так это от скуки!
— Но ты в этом сама виновата. Мистер Стил смог бы внести разнообразие в твое существование, если ты позволишь ему бывать у нас.
