К сожалению, ему пришлось отвечать.
— Мои лекарства на борту корабля, а корабль на орбите. И потом, они тебе вряд ли помогут. Ты наверняка старше меня, не считая того возраста, что я набрал во время анабиоза.
Джером чувствовал, как пот течет по его телу и скапливается на матрасе под ним. Он прекрасно понимал, насколько он беспомощен. И видел, как старуха поднимает трубку.
Она подождала, пока он перестанет метаться, и сказала:
— Я понимаю. Ты вылетел раньше, чем я, твои лекарства более примитивны, и поэтому мне нельзя их использовать. Но я тебе не верю.
— Это правда! Я родился, когда люди еще не высадились на Луне! Когда рак живота начал разъедать мое тело, меня заморозили…
— Заморозили? — Норна ему не верила.
— Да, заморозили! Люди надеялись, что медицина научится лечить рак и повреждения клеток, так что… — Его голос перешел в вой. На этот раз Мирелли-Лира долго не опускала трубку.
Потом Корбелл услышал:
— Открой глаза.
Он не хотел двигаться.
— Открой, иначе я выстрелю.
Его глаза были стиснуты, как кулаки, на лице — гримаса муки.
— Замороженный человек — просто хорошо сохранившийся труп. Ты больше не будешь врать?
Он помотал головой, не открывая глаз. Теперь он вспомнил, что говорил ему когда-то Пирсса: при температурах, близких к температуре жидкого азота, фосфолипиды в нервной ткани замерзают и мозг умирает. В двадцатом веке он шел на верную смерть. Только норне он ничего не сможет доказать.
— Послушай меня внимательно, — говорила Мирелли-Лира Зеелашистар. — Я не буду рассказывать, как меня в первый раз вывели наружу из вневременной тюрьмы. Но второй раз у генератора нулевого времени иссяк источник энергии. Больше тысячи людей вышло в раскаленный мир, почти лишенный жизни. Жара убила очень многих. Дожди лили буквально как вода из ведра, но без дождя умерли бы вообще все. Многие добрались сюда, здесь и ночь, и день длятся по шесть лет, но можно как-то выжить. Я была уже стара, но не хотела умирать.
Корбелл с неохотой открыл глаза.
— А что стало с остальными?
— Их поймали Мальчики. Я не знаю, что было дальше. Я сбежала.
— Мальчики?
— Не отвлекайся. Много лет я делала только одно: боролась за жизнь. Я искала бессмертие диктаторов, но не нашла и совсем состарилась. Все же мне повезло: я нашла маленькое вневременное хранилище с записями на пленке и химических носителях, а также генетически модифицированными семенами. Вначале я держала там свои лекарства, потом выбросила все и сделала вневременную камеру для себя. Потом я изменила систему подземных перемещений таким образом, чтобы любой пассажир из жарких районов попадал прямо ко мне, и поставила сигнализацию, чтобы выйти из вневременного убежища, когда кто-нибудь прибудет. Ты знаешь, зачем я все это сделала? Моей единственной надеждой были сильные лекарства, которые должен везти с собой дальний исследовательский корабль. В один прекрасный день прибудет исследователь из другой галактики. Конечно, он сядет в жаркой части планеты, и ему придется искать дорогу к полюсу. — Норна нависала над своим пленником, как хищная птица. — Подземный поезд привезет его прямо ко мне — вместе с лекарствами, которые придумали в моем будущем. Эти средства сделают меня молодой, а мои всего лишь позволяли мне оставаться старой. Корбелл, ты и есть тот человек.
