Вопрос об ужине вечером в четверг возник словно бы случайно. Питер позвонил отцу около шести сказать, что все-таки не приедет в Холл на уик-энд. Его отец предложил, чтобы они поужинали вечером вместе и чтобы он привел Изобель. Филдинг намеревался лечь пораньше и не собирался оставаться с ними дольше двух часов. Они позвали его в новый кебаб-хаус на Шарлотт-стрит. Ему нравилось иногда «знакомиться с трущобами» в их обществе, так что в подобном ужине ничего необычного не было. Он выглядел совершенно нормально — в своей «обычной роли любезной многоопытности». Спорить о политике они прекратили «давным-давно». Говорили они о семейных делах. Об Уотергейте. По отношению к Никсону его отец принял позицию «Тайме» (что его «несправедливо подвергли импичменту за действия других»), но он не собирался серьезно защищать администрацию Белого Дома. Изобель рассказала про сестру, которая вышла замуж за готового прославиться, но пока обнищалого французского кинорежиссера, и ожидала ребенка. Ужасы родов по ту сторону Ла-Манша позабавили Филдинга. Ни о чем серьезном они не говорили, и не было ни малейшего намека на то, что произошло днем в пятницу. Они ушли все вместе около десяти часов. Его отец взял такси (и поехал сразу домой, согласно свидетельству ночного швейцара), а они пошли на ночной сеанс в кинотеатр па Оксфорд-стрит. Когда они пожелали ему доброй ночи, ничто не указывало, что прощание это было последним.
— Вам когда-нибудь удавалось переубедить вашего отца? В те дни, когда вы еще с ним спорили.
— Нет.
— Он когда-либо колебался в своих убеждениях? В каком-либо смысле устал от политической жизни?
— Хотя это может показаться невероятным, но нет.
— Но он знал, что вы ее презираете?
— Я всего лишь его сын.
— Его единственный сын.
— Я перестал пытаться. Бессмысленно. В результате только возникли новые табу.
— А какие еще табу у него были?
— Пятьдесят тысяч. — Питер скользнул глазами по комнате. — Все что угодно, лишь бы заслониться от реальности.
— Ведь все это когда-нибудь будет вашим?
— Там посмотрим. — Он добавил: — Захочу ли я.
— А были табу в связи с сексом?
— Каким его аспектом?
— Он знал, какие у вас отношения с мисс Доджсон?
— Бога ради!
— Извините, сэр. Я просто пытаюсь выяснить, не завидовал ли он им?
— Мы никогда об этом не говорили.
— И у вас не сложилось никакого впечатления?
— Она ему нравилась. Хотя она не совсем из того ящика и все прочее. И под табу я не подразумевал требование, чтобы его сын…
