— У меня к вам есть серьезный разговор. Очень серьезный. А пока расскажите о своей работе на фронте…
Слушая рассказ Сафронова, Григорьев все больше и больше убеждался в правильности выбора кандидатуры Алексея, который хорошо знал Германию, ибо получил среднее образование в Берлине, куда направили на работу его отца — инженера. Вернувшись на Родину, Алексей поступил на химический факультет университета, стал химиком.
— Всего один вопрос, Алексей, — заговорил Григорьев, выслушав Сафронова. — Готовы ли вы сейчас к действиям по избавлению советских людей от ужасов химической войны?
— Готов! — не задумываясь ответил Сафронов.
— Что ж, хорошо… хорошо, — Григорьев помолчал. — Однако взвесьте. Работа предстоит сложная, опасная. Она может стоить вам жизни.
Лицо Сафронова стало строгим.
— Меня воспитала Родина, товарищ подполковник, — сказал он. — И мой долг выполнить любое ее задание. О себе меньше всего думаю. Сейчас война.
Григорьев одобрительно кивнул:
— Другого я от вас и не ожидал услышать, Алексей. Но дело слишком рискованное, чтобы решать его сразу. Подумайте еще на досуге. И дня через три заходите ко мне.
Сафронов позвонил в этот же день, под вечер.
— Слушаю вас, — спокойно, словно речь шла о самом обыденном, сказал Григорьев, когда Сафронов вошел к нему в кабинет.
— Я твердо решил пойти на любое задание, которое вы мне дадите, — сказал он.
— Спасибо, Алексей, — поблагодарил Григорьев.
— А как же задание?
— Всему свое время, — хитро улыбнулся Григорьев. — Скажите, вы знакомы с Америкой?
— Да, — ответил Сафронов, не понимая, к чему клонит подполковник. — Я ведь изучал в университете и английский язык.
— Это очень хорошо. Очень. Ваше знание английского во много раз облегчает суть дела. Садитесь рядом и внимательно слушайте…
Вечером генерал Карнеев позвонил Григорьеву:
— Заходите, у меня товарищ Циммерман…
Беседа была долгой. Генрих Циммерман, когда услышал о том, что гитлеровцы намереваются применить средства массового уничтожения мирных людей, охотно согласился включиться в работу.
— Мы с вами обязаны не допустить подобного преступления. Этим вы одновременно защитите и честь немецкой нации, — подчеркнул Карнеев.
— Это мой первейший долг, товарищ генерал, — ответил Циммерман.
Карнеев дружески протянул ему руку.
— Спасибо, Генрих Карлович. А теперь давайте обсудим некоторые детали вашего задания. Учтите, вам придется в Германии встречаться со всякими неожиданностями. И ко всему надо быть готовым. Ведь вы по специальности строитель?
