Не сделай этого я, его компанию купил бы кто-нибудь другой.
– Разумеется, – саркастически заметила Кайла.
За этим последовала напряженная тишина. Официант забрал их суповые тарелки. К супу Кайла почти не притронулась.
– Это произошло уже после нашего развода. Напряжение стало почти осязаемым.
– Я тебе не верю.
– Ты не допускаешь, что твой отец мог сфабриковать обвинения против меня и подсунуть тебе так называемые доказательства?
Ее глаза расширились от гнева.
– Он не стал бы этого делать. – Она слегка повысила голос. – Я была его дочерью!
Принесли главное блюдо.
– И самым ценным из всего, чем он обладал. – Вздохнув, Дуардо продолжил: – Поэтому он был готов пойти на все что угодно, чтобы устранить меня.
Взглянув на красиво разложенную еду у себя на тарелке, Кайла внезапно почувствовала тошноту.
– Ты ошибаешься.
– Я тоже могу представить тебе доказательства. – Дуардо взял вилку и, подцепив кусочек мяса, отправил его в рот. – Будет интересно сравнить их с документами Бенджамина, правда?
Если только они существуют. Когда Кайла попросила у отца бумаги, он сказал, что они находятся у его поверенного.
Который так и не смог их найти…
Неужели ее отец прибегнул к хитрости, чтобы разрушить ее брак? У Кайлы это в голове не укладывалось. Должно быть, из-за потери Бланш у него помутился рассудок.
– Ешь, – спокойно сказал ей Дуардо.
– Я не голодна. – Кайлу всю трясло, и тошнило от одного вида еды. Она отодвинула тарелку.
Сегодня был тяжелый день, и он еще не закончился. Ей хотелось убежать отсюда, от этого неприятного человека, от его предложения – от всего.
– Даже не думай об этом. – В его тоне слышалась угроза, и, поддавшись необъяснимому импульсу, она схватила свой стакан с водой и выплеснула его содержимое в лицо Дуардо.
Словно в замедленной съемке, Кайла наблюдала за тем, как он взял со стола салфетку, как к нему бросился официант… Подхватив свою сумочку, она выбежала из ресторана.
Оказавшись на улице, Кайла подняла руку, чтобы поймать такси, – и вскрикнула, почувствовав у себя на плечах чьи-то сильные руки. В тусклом свете уличного фонаря его лицо напоминало маску, за которой скрывался едва сдерживаемый гнев.
– Ты делаешь мне больно! – Это был крик отчаяния, вырвавшийся из глубин ее души.
На миг напряжение, повисшее в воздухе, достигло предела, и, сделай один из них хотя бы малейшее движение, посыпались бы искры.
Взяв ее лицо в ладони, Дуардо властно повернул его к себе.
– Мне нужно время, – пробормотала она.
