Все помнят о том, чем для них была в детстве кухня. В этой комнате происходило все, что когда-либо могло произойти. Великолепные трапезы и великие драки. Время, затраченное на приготовление еды и создание беспорядка, было либо уютным, либо хаотическим — либо и тем, и другим. Трапезы были семейным временем, и характер семьи проявлялся в первую очередь за кухонным столом.
У каждого есть представления о том, что нужно есть, как это есть и сколько нужно есть, — все эти идеи таятся в отдаленных уголках памяти, точно так, как остатки запихиваются в утлы холодильника. Все знают, что кухонные принадлежности могут точно так же служить оружием, как они служат для приготовления пищи. В некоторых домах — даже лучше. Горячая вода, деревянные ложки, ножи для мяса, невкусная еда. Там, где в прошлом обитали напряжение, беспокойство или страх, питание обязательно будет проблемой, его будут контролировать, избегать или сводить к минимуму. С другой стороны, если пища была единственным источником поддержки, который не кричал, не бил или не досаждал, она может стать средством решения всех внутренних и внешних конфликтов — средством, ведущим к противоположному результату — беспорядочному питанию.
Моя подруга, член конгресса, выздоравливающая после анорексии, так рассказывала о своей юности: «Отказ от еды давал мне чувство безопасности. У меня появлялось ложное ощущение, что я контролирую жизнь, хаотичную по своему существу». В ее семье подавление эмоций было правилом, поэтому она чувствовала необходимость контролировать свои чувства и желания.
Для многих женщин, страдающих нарушениями питания, нервная анорексия, которая определяется как постоянное стремление к чрезмерной худобе, диеты могут превратиться в отказ принимать поддержку любого вида, в том числе эмоциональную поддержку. Когда эмоциональная поддержка недоступна или неприемлема из-за привязанных к ней негативных ассоциаций, становится вполне приемлемым полное ее отсутствие.
Другая моя подруга, член анонимной ассоциации страдающих от переедания, объясняет, что еда — это опора, она помогает унять страх и беспокойство, когда эмоции становятся слишком напряженными. Для нее еда — это близкий друг, который позволяет расслабиться, не задает неловких вопросов, не выдвигает неуместных требований. Ее тело и дух как бы защищены слоями лишнего жира — в защите она нуждалась в детстве, но не получила ее от своих родных, которые игнорировали непристойные заигрывания «милого» соседа.
