Средним пальцем Грегори обозначил линию. Вспомнилось несколько киногероев, кое-кто из них курил сигары, и все трахались как бешеные.
— Побриться заодно не желаете?
Жопа. Вот что теперь приходит на ум, когда видишь бритую физиономию. Теперь только адвокаты, инженеры и лесничие что ни утро лезут в свои туалетные пакетики и принимаются скоблить щетину, как кальвинисты. Грегори повернулся вполоборота к зеркалу и скосил глаза на самого себя.
— Так ей больше нравится, — сказал он небрежно.
— Вы, значит, человек семейный?
Ох, нарвешься, говнюк. Не лезь куда не надо. Не набивайся со своим сообщничеством ко мне. Хотя, может, конечно, ты просто педик.
— Или прикапливаете деньжат, чтобы эту лямку надеть?
Грегори не удостоил его ответом.
— А я вот двадцать семь лет уже, — сказал разговорчивый субчик, начав щелкать ножницами. — Как во всем, были свои взлеты, были падения.
Грегори издал гортанный звук неопределенного свойства, каким приходится отвечать зубному, когда сидишь у него в кресле с полным ртом всякого добра и мудак считает необходимым отпустить шуточку.
— Двое у меня. Один уже вырос, самостоятельный стал. А девчонка пока дома. Не успеем оглянуться, тоже вылетит из гнезда. Как их удержишь-то.
Грегори посмотрел в зеркало, но папаша взгляда его не искал — голова опущена, стрижет себе. Может, не стоит так плохо о нем думать. Зануда, конечно. И само собой, психологически безнадежно искалечен десятилетиями сообщничества в эксплуататорском симбиозе "хозяин — слуга".
— Но вы, наверно, не из тех, что женятся, сэр.
Ну-ну-ну. Кто из нас двоих педик, уж не ты ли? Всю жизнь ненавидел стригущую братию, и этот не исключение. Сраный провинциальный мистер Двое-детей-и-четыре-десятых. По закладной плати, машину мой, в гараж ее ставь. Симпатичный садик на арендованной земле у железнодорожных путей, жена с толстым приплюснутым носом развешивает белье на металлической штуке вроде карусели — знаем, видели. Может быть, он еще судит по субботам футбол в какой-нибудь говенной лиге. Да нет, не судит даже, просто стоит с флажком на линии.
Грегори понял, что чувак перестал стричь — вроде как ждет ответа. Ждет ответа? По какому, собственно, праву? Ладно, сейчас мы его.
— Брак — единственное приключение, доступное трусу.
— Вы, я вижу, помозговитей меня будете, сэр, — отозвался парикмахер тоном не сказать чтобы явно угодническим. — Я-то университетов не кончал.
Грегори опять ограничился гортанным звуком.
— Мне, конечно, судить не с руки, но сдается мне, университеты мало чему учат, кроме как презирать все подряд, что надо и что не надо. А ведь они на наши общие деньги живут. Я вот лично доволен, что мой парень отучился в техколледже. Вреда от этого ему не было. Уже хорошую деньгу зашибает.
