Пожалуй, на этом разговор можно было считать завершенным. Спрашивать что-то еще не имело смысла: парень, похоже, и так выложил все, что знал.
Разве что про Бойза ничего не сказал, ну, да гарр и не спрашивал. Подобный вопрос легко бы раскрыл его полную неосведомленность о делах Волка и его дружков, а этого Жагр допустить не мог.
– Что ж, пожалуй, это все, что я хотел знать, – сказал он, убирая нож. – Будь здоров, парень.
– Ты не развяжешь меня?! – удивился пленник.
– А зачем мне это?
– Я мог бы… поделиться с тобой авансом…
– Мне нет дела до денег. У нас с Волком старые счеты, поверь, и речь тут вовсе не о дугах идет. Прощай, парень. Может, еще когда-нибудь свидимся.
– Будь ты проклят, – прошептал пленник едва слышно. – Будь проклят ты, и будь проклят Волк!
– Благодарю, – холодно сказал гарр и покинул конюшню. – Тебе желаю того же.
Когда он уходил прочь, минуя здание трактира, сзади раздался полный ненависти крик:
– Будь ты проклят!
Марк и Камнеглоты сидели в небольшой таверне на углу улицы Гончаров и Сапожников. После столь насыщенного дня можно было позволить себе немного расслабиться, хорошенько отужинать и опрокинуть кружку-другую доброго эля.
Братья о чем-то весело трещали, улыбались, хохотали, дружески хлопая друг дружку по плечу. Сыщик же, как всегда, размышлял.
Завтра следует отыскать Джо Проныру. Карманник ему должен, пусть посуетится, поищет информацию о парне с татуировкой.
Вдобавок надо перебираться в дом графа.
Марк был не в восторге от идеи жить рядом со стариком и его дочуркой, но иного выхода не было. Однако ему следовало во что бы то ни стало изучить книги Малкома, а забирать их граф строго-настрого запретил.
И оставалось еще одно дельце… Очень неприятное…
Следовало сообщить матери Марты о смерти дочки.
Черт… Бойз не любил приносить клиентам подобные новости. Это ведь как пить дать – слезы, платки, причитания…
По долгу службы ему уже давно полагалось относиться к этому достаточно равнодушно, но как-то не выходило. А он не любил давать волю чувствам, ведь чувства, как известно, убивают рациональность. Если сыщик видит труп маленькой девочки, он должен думать, из-за чего наступила смерть и кто убийца, а не утирать слезы рукавом и горевать о смерти в столь юном возрасте.
Расчувствоваться можно только по завершении дела. Во время расследования ум должен оставаться холодным, а логика и интуиция обязаны стать основным оружием.
Тот, кто об этом забывает, слишком слабый сыщик, обреченный на провал.
