— Завтра тебе предстоит одна работенка, — без вступления заявил Брод. — Кое-что надо отвезти в одно место, и там припрятать.
— Труп?
— В нашей работе такой вариант не исключается, но ни я, ни Николай, ни ты к этому делу ничего иметь не будем.
— Я поеду один?
— Поедите с Саней Одинцом. И в этой связи у меня к тебе, Мцыри, есть персональная просьба… Пригляди за Саней…Я, разумеется, ничего против него не имею, но нас с тобой крепко связывает прошлое, а его мне рекомендовал один человек, которого
этой весной убрали наемные убийцы. Ты старше — приглядишь?
— Не хотелось бы быть надзирателем. Ты ведь меня знаешь…
— Подожди, Серго… На кого же мне тогда опираться, если не на своих людей? Это что — непосильная для тебя просьба? Тогда, извини, нам с тобой придется разбегаться…
— Не кипятись, Веня. Что от меня зависит, я сделаю, но идти с человеком на дело и исподтишка следить за каждым его шагом…бр-р-р, это противно…
— Согласен! Ты не следи, а наблюдай. Есть разница?
— Не очень существенная.
— Вот за нее и давай выпьем. Но пей с оглядкой, завтра у тебя самостоятельный выход в люди.
Карташов натянуто улыбнулся.
— Выезд Наташи Ростовой на первый бал.
— Да-с… С ПМ под бальным платьем и в легком бронежилете, — Брод расплылся в широкой улыбке и Карташов увидел, какой недогляд царит у него во рту.
Он знал, что Вениамин Борисович больше всего на свете боится бедности и зубных врачей…
Офис Таллера находился в Кропоткинском переулке, между улицами Пречистенкой и Остоженкой. Рядом с пресс-центром коммерческого банка "Урал".
Двухэтажный особняк, построенный в 30-е годы, ничем, кроме мощной чугунной ограды, не отличался от тысяч зданий Москвы. К нему вели большие ворота, на которых, широко раскинув крылья, замерла железная птица — не то кондор, не то степной гриф.
Перед воротами уже стояли две новые, хотя и не очень броские иномарки — двухдверный «опель» и непонятного цвета «форд», за ветровым стеклом которого болтался на цепочке маленький негритенок с выпуклыми ярко-красными губами. Со стороны Остоженки появился еще один лимузин — черный шестисотый «мерседес». Не доезжая до «форда» метров тридцать, он припарковался. Из него вышли двое мужчин с кейсами и огляделись. Один из них вынул из кармана записную книжку и, зажав кейс между колен, стал ее листать. Видимо, сверял записи с тем, что было указано на фронтоне здания: Кропоткинский переулок, 30. Мужчины подошли к воротам, к их левой стороне, где из чугунного кружева ненавязчиво выделялась массивная бронзовая ручка. Железная калитка довольно легко распахнулась и гости, немного удивленные доступностью объекта, вошли на незнакомую территорию.
