Из рассказа Дайлира следовало, что Забытые Леса в самом деле остались без правителя – Драго проиграл схватку со временем и отправился в последний путь в языках пламени погребального костра. Рейе да Кадена, старший отпрыск покойного Князя, спешно явившийся из Кордавы вкупе с магиком Элларом Одноглазым, переметнулся на сторону людей, однако не решился во всеуслышание объявить себя преемником отца. Спрашиваете, почему? Да по той незамысловатой причине, что в суматохе последних дней исчез Венец Лесов, и его никак не могут разыскать! Сгинул куда-то и Лайвел, управляющий Князя и его ближайший советник…
Позже Блейри да Греттайро не раз вспоминал события, подтолкнувшие его к окончательному решению. Они расположились в одном из дальних ответвлений пещеры, в маленьком помещении с низким сводчатым потолком, освещенным парой факелов – сохранившим ночное зрение гулям не требовался свет, но с живым огнем было уютнее и не так тревожно. Мальчик, донельзя польщенный общим вниманием, торопливо говорил:
– Да-да, я собственными ушами слышал – хотя Незримой Стены больше нет, войти в Рабиры и выйти отсюда никому не удастся. Одноглазый соткал новую Завесу, которая продержится то ли луну, то ли чуть меньше, а после растает. Старший над людским войском – Золотой Леопард, ну, гайардский герцог – решил, что безопаснее дожидаться ее исчезновения в Токлау, торговом поселке около бывшей Границы. Он больше всего опасается возможных нападений, а вокруг Токлау ведь торчит почти настоящая крепостная стена. Думает, это защитит, – Дайлир украдкой хихикнул. – В Рунеле все так трясутся от страха, что даже не рискнули отправить отряд по Зеленопутью к нашей столице, хотя поначалу собирались это сделать. Испуганы люди еще и потому, что потеряли своего принца…
– Он что, убит? – перебила Раона. Рассказчик недоуменно взмахнул руками:
– Вроде бы нет. Он… он просто пропал. И несколько его близких друзей тоже. Никто не может толком понять, что с ними случилось. Якобы они упали в магические врата, зачем-то сотворенные Одноглазым. Эллар, кстати, тоже сгинул невесть куда.
– То есть сейчас в Рабирах остались только Просперо Пуантенец и его армия? – уточнил Блейри, чувствуя подступающее торжество. Одноглазого колдуна он побаивался, зная, что его слово ценилось едва ли не наравне со словом Князя. В подобной заварушке Хасти не останется стоять в стороне, но немедля вмешается, причем наверняка на стороне сынка покойного Драго, еще одной личности, к которой у Блейри имелись давние счеты. Нет, без Эллара тут будет значительно лучше. – И они все уходят в Токлау? А помощи извне им ждать не приходится?
