Я впервые услышал "счастье" в таком сочетании и не успел его осмыслить, как все заговорили наперебой.
- Это точно! Я вот очень даже понимаю то великое поэтическое ощущение: "Люблю я щи...та-та-та-та". Ну как там дальше? - волновалась женщина-фирма.
- Это не то счастье! И не трогайте гениев. В них столько всего. Они везде находят смысл, - с пониманием изрекает Радж.
- Ну и что, что они гении! А я пожить хочу, пожить и все, верите?! разгорячился Спортсмен.
- Очень даже понимаю, - признается самостоятельная женщина, - я вот обожаю рвать цветы, включенные в красную книгу. Знаю, что нехорошо поступаю, а не могу удержаться - такое светлое ощущение появляется, когда держишь редкий цветок, а что за тонкий аромат от них в комнате!
Она преображается на глазах, становится одухотвореннее, а Зинаида смеется:
- Вы такие наивные, такие опасные!
- Все в кайф, родная, все в кайф! - очень задорно радуется человек-ман.
- Ах, спойте, Алеша, - просит Копилина сытая женщина, - мне сегодня почему-то грустно, и мне хорошо с вами.
Копилин отнекивается и правильно делает, потому что бессмысленно что-либо затевать, пока Зинаида не подведет итог спорам.
- Когда поэта не принимают, он развивается, - направляет она разговор в нужное русло.
- Верно, - выступил большой чиновник, - общество стращаний, всяческих гонений - благо для молодежи, лакмусовая бумажка для выявления талантов. Вот мне тридцать семь лет и я начинал в вопиющих условиях, они заставляли думать! Человек проверяется и формируется ими, и если он побеждает в экстремуме - то достоин и жизнен!
- Маразм крепчал, - улыбнулся организм, и Зинаида улыбнулась, она любила свою присказку.
Кузьма Бенедиктович собирает пустые кружки, и я, передавая ему сахарницу, ненароком слышу, как организм шепчет сытой женщине:
- Я вот на вас смотрю и чувствую себя так неловко, вы такая, а я прямо... гаденыш, а вы... так и хочется одеться в самое лучшее, стать повыше ростом, расправить плечи... Видимо у вас такие высокие идеалы?
- Да, отвечает она, - я ищу зрелого человека, от которого могла бы родить великого ребенка. Что в этом плохого?
Он влюблен - этот организм, и мне неловко. Я сам не нахожу ничего плохого в её словах. По мне пусть все здесь любят друг друга и переступают любые пределы. Жаль, что комната тесновата для такого коллектива, не знаешь, куда себя деть в подобной ситуации - все-таки люди шепотом говорят, значит, не хотят, чтобы их услышали. Я отодвигаюсь к двери. Меня выручает голодная-кажись-девушка. Она произносит замечательные слова:
