- Я могу дать ему ваш телефон, - совершенно серьезно сказал Нематод.
И поэт позвонил.
- Добрый вечер, Леонид.
Ксения стояла рядом и казалась гитарной струной.
- Здравствуйте.
- Нематод вам передал, что я хочу с вами встретиться?
- Нет.
- Ну что же он, хулиган! Вы и так, как я слышал, находились по мукам, а он ещё и порадовать вас забыл.
Подумал: "Порадовать, ишь ты!"
- Так я вас жду, Леонид. Завтра. И могу сказать, что в "Глобусе" вами заинтересовались. Вы талантливы, Леонид.
- Спасибо, - и покраснел, обозленный на это "спасибо".
- Кстати, вы же женаты ("и это знает!"), так что приходите с женой. Нематод зайдет и вас проводит.
Повесил трубку, и почему-то настроение скисло. Ксения тоже молчала. Но пришел Нематод, и пошли.
Что осталось от этого визита? Поэт - это бразильский кофе, сумрачный кабинет, халат на спинке стула, весомый литературный опыт, дерзкий язык, отцовские выражения лица, желание остаться настоящим человеком в чужих глазах. Поэт хотел быть первым покровителем.
- Я знаю, - говорил он, - ваша книга будет иметь успех. Вы вовремя свалились. Это начало большого пути. И главное не ошибиться в самом начале.
Ксения молчала, но нравилась поэту. А через день кислое настроение прошло. От него не осталось и следа. Зашел в редакцию "Глобуса", и зав. отделом дала бумажку, пристально следя за реакцией.
"Социально, талантливо, верно, мастерски, глубоко, философически, с охватом, разоблачая, действенно... рекомендуется к публикации."
Ноги задрожали, сел на стул. Зав. отделом придвинула стакан с чаем.
- Времена меняются. Настоящему воздается.
А редактор сказал:
- Минимум через полгода.
Что такое "минимум" и как его связать с "через полгода" не соображал, не помнил, как до дома добрался. Ксения не удержалась и заплакала. Тесть с тещей бледнели и багровели от избытка нахлынувших чувств. "Ты победил, сыночек", - сказал Степан Николаевич, а "сыночек" - впервые.
Ксенины подруги обсуждали между собой самое нелепое: гонорары, телевидение, машина, дача, заграница.
- Где ты их откапываешь, - злился, резал воздух рукой и смеялся, видно, мне предстоит ещё о них написать.
Тоже кое о чем фантазировал. Не без греха. Хотелось испытать себя на крепость в непережитых доселе сферах.
Ощущение победы подарило вдохновение и новый творческий подъем. Писалось стройно и легко, со свистом и песенками. Машинка стрекотала теперь в открытую, по полному праву, и можно было смело сказать при необходимости: "пишу, занят, работаю над новой книгой" или ещё что-нибудь в этом скромном виде.
