§ 207. …Мы приветствуем, если уже теперь будут крепнуть мысли о преображении расы. Не будем прибегать к помощи обезьян… — Эзотерические учения утверждают, что в далеком историческом прошлом Земли имел место прецедент, связанный с контактами лемурийцев, а затем и части атлантов с самками высших обезьян. Результатом подобных действий стало не «преображение», а вырождение тех частей расы лемурийцев и атлантов, которые на это пошли. Е. П. Блаватская утверждает, что человек в силу его более совершенной природы никак не мог произойти от менее совершенной так называемой человекообразной обезьяны. Скорее справедливо обратное утверждение. Она пишет:
"Достаточно заглянуть в труды Брока, Гратьолэ, Оуэна, Прюнер-Бей и, наконец, просмотреть большой труд Катрефажа "Введение к изучению человеческих рас. Общие вопросы", чтобы увидеть ошибки эволюционистов.
<…> Между ныне живущими тварями не существует ни одной промежуточной формы, которая могла бы заполнить пробел между человеком и обезьяной. Игнорирование этого пробела, добавляет он, было бы "столь же ошибочно, как и нелепо".
Наконец, нелепость такого неестественного происхождения человека настолько осязаема при наличии всех доказательств и очевидности при сравнении черепа питекоида с черепом человека, что Катрефаж бессознательно прибег к нашей Эзотерической теории, говоря, что скорее обезьяны могут претендовать на происхождение от человека, нежели обратно. Как это доказано Гратьолэ в отношении полостей мозга у антропоидов — среди которых этот орган развивается обратно-пропорционально тому, что имело бы место, если бы соответствующие органы человека были результатом развития тех же органов в обезьяне, — объем человеческого черепа и его мозг так же, как и полости, увеличивается при индивидуальном развитии человека. Его рассудок развивается и растет с годами, и тогда его лицевые кости и челюсти уменьшаются и выпрямляются, становясь все более и более одухотворенными, у обезьяны происходит как раз обратное. В своей молодости антропоид гораздо более смышлен и добронравен, но с годами он становится тупее; и так как его череп отступает назад и, по-видимому, уменьшается по мере его роста, то его лицевые кости и челюсти развиваются, и мозг, наконец, придавливается и отбрасывается совершенно назад, с каждым днем все более и более подчеркивая животный тип. Орган мысли — мозг — отступает и уменьшается, будучи совершенно побежденным, и заменяется мозгом дикого зверя — челюстным аппаратом.
