Бусыгин. Нет-нет, иди одна. Лучше уж я пойду с отцом. Послушаю музыку. Глинку, Берлиоза…
Нина. Я тебе не советую.
Бусыгин. Почему?
Нина. Никакого Берлиоза ты не услышишь.
Бусыгин. Как же? Отец сказал…
Нина. Мало ли что он сказал. Вот уже полгода, как он не работает в филармонии.
Бусыгин. Серьезно?
Нина. Да. И лучше, если ты об этом будешь знать.
Бусыгин. Где же он работает?
Нина. Работал в кинотеатре, а недавно перешел в клуб железнодорожников. Играет там на танцах.
Бусыгин. Да?
Нина. Но имей в виду, он не должен знать, что ты об этом знаешь.
Бусыгин. Понятно.
Нина. Конечно, это уже всем давно известно, и только мы - я, Васенька и он - делаем вид, что он все еще в симфоническом оркестре. Это наша семейная тайна.
Бусыгин. Что ж, если ему так нравится…
Нина. Я не помню своей матери, но недавно я нашла ее письма - мать там называет его не иначе как блаженный. Так она к нему и обращалась. «Здравствуй, блаженный…». «Пойми, блаженный…». «Блаженный, подумай о себе…». «У тебя семья, блаженный…». «Прощай, блаженный…». И она права… На работе у него вечно какие-нибудь сложности. Он неплохой музыкант, но никогда не умел за себя постоять. К тому же он попивает, ну и вот, осенью в оркестре было сокращение, и, естественно…
Бусыгин. Погоди. Он говорил, что он сам сочиняет музыку.
Нина(насмешливо) . Ну как же.
Бусыгин. А что за музыка?
Нина. Музыка-то? Потрясающая музыка. То ли кантата, то ли оратория. Называется «Все люди - братья». Всю жизнь, сколько я себя помню, он сочиняет эту самую ораторию.
Бусыгин. Ну и как? Надеюсь, дело идет к концу?
Нина. Еще как идет. Он написал целую страницу.
Бусыгин. Одну?
Нина. Единственную. Только один раз, это было в прошлом году, он переходил на вторую страницу. Но сейчас он опять на первой.
Бусыгин. Да он работает на совесть.
Нина. Он ненормальный.
Бусыгин. А может, так ее и надо сочинять, музыку?
Нина. Ты рассуждаешь, как он… И все-таки жалко.
Бусыгин. Чего жалко?
Нина. Жалко с вами расставаться… Ничего не понимаю. Я так ждала отъезда, а теперь, когда осталось несколько дней… И с Васькой жалко расставаться. И с тобой. Хотя еще вчере я про тебя и знать не знала… Слушай, братец! Где ты пропадал? Почему ты раньше не появился?
Бусыгин. Но ты знаешь…
Нина. Нет бы раньше. Водил бы меня в кино, на танцы, защищал бы, уму-разуму учил. А то - на' тебе, явился! В последний день, как нарочно. Это даже подло с твоей стороны.
Бусыгин. Что поделаешь?.. Оставайся, если хочешь. (Поправляется с заметной поспешностью.)
