Мой дедушка — памятник | страница 26

Витя Половинчатый без устали передавал в эфир:

«Всем! Всем! Всем! Я — советское научно-исследовательское судно «Алеша Попович», спасаю людей с теплохода «Ван-Дейк». Неизвестная подводная лодка ведет артиллерийский огонь. Наши координаты…»

Первым откликнулся учебный корвет индийских военно-морских сил, но он находился на расстоянии не менее пяти ходовых часов. Помощи от Республики Большие Эмпиреи и Карбункл ждать было нечего. Насколько знал Рикошетников, военно-морские силы этой страны состояли из таможенно-погранично-карантинного катера «Голиаф» и корабля-музея «Рыцари ночи».

— Похоже на то, что наше дело табак, — проговорил умудренный опытом Шлиер-Довейко.

— Мне кажется, что бандиты сами оказались в неприятном положении, — сказал Рикошетников. — Они явно в нерешительности. Конечно, они могут уничтожить нас в два счета, по они уже обнаружили себя…

— Разве они не обнаружили себя при нападении на «Ван-Дейк»?

Рикошетников пожал плечами.

— Панамский сухогруз и яхта шейха Абу-Даби исчезли, не подав о себе никаких сигналов. Как произошло нападение на «Ван-Дейк», мы пока не знаем…

— Вы думаете… — начал было Шлиер-Довейко, но в это время рулевой Барабанчиков закричал:

— Они погружаются!

Пушка пиратской субмарины быстро уходила в глубь корпуса. Люди с мостика исчезли. Лодка погружалась.

Нервный смех сотрясал капитана теплохода «Ван-Дейк» Питера ван Гроота. Огромный голландец, похожий на персонажей картин старых мастеров, облаченный в свитер самого массивного члена экипажа «Алеши Поповича» стармеха Калипсо Яна Оскаровича, на три четверти уже осушил бутылку «Столичной» и все не мог успокоиться. — Нет это невероятно, господа! — грохотал голландец. — Пираты! Пираты шестидесятых годов двадцатого века! Презабавно! Ваши аппараты, господа, садятся на Луну, каждую секунду сто тысяч человек дрыхнет над землей в мягких креслах воздушных лайнеров, из своего дома в Утрехте я разговариваю с новозеландской тетей так, словно она у меня в саду подстригает тюльпаны! И рядом с этим… пираты, господа! Элементарный морской грабеж! Джентльмены удачи! Нет, это невероятно! Это просто ши-кар-но! Он вылил в свой стакан остатки водки, стукнул кулаком по столу и расхохотался пуще прежнего. — Самое смешное то, что жертвой оказался я — Питер ван Гроот! Знаете ли вы, господа, что мы ведем свой род от самого отчаянного разбойника адмирала Оливера ван Гроота? — Первого голландца, обогнувшего земной шар на корабле «Мориц» в конце шестнадцатого века? — спросил Рикошетников. — Именно! Именно! Ну, не анекдот ли? — Капитан выпил водку и затрясся от смеха. — Успокойтесь, сэр, — мягко сказал ему бывалый Шлиер-Довейко. Ван Гроот вдруг оборвал смех. Круглое лицо его обрело углы. Остановившийся взгляд уперся в матовый светильник на дубовой стене кают-компании. — Я потерял свое судно, почти всех пассажиров, весь экипаж. Если бы не вы… Зачем вы меня спасли? — Известно ли вам было, капитан, об исчезновении па-намского судна и яхты шейха Абу-Даби? — спросил помполит Хрящиков. — Что-то слышали по радио… Капитаны, Шлиер-Довейко, помполит, стармех и старпом сидели за круглым столом в кают-компании. Солнечные блики трепетали на ворсистом ковре и полированной поверхности стола: туман рассеялся. «Алеша Попович» полным ходом шел к столице Больших Эмпиреев Оук-порту. — Связь с панамским сухогрузом оборвалась в ста милях от Гонконга, — задумчиво сказал Рикошетников. — Яхта шейха пропала к югу от Цейлона. «Ван-Дейк» ограблен и потоплен в ста пятидесяти милях от Больших Эмпиреев. Слишком большой диапазон для одной подводной лодки. Он положил руку на плечо ван Грооту и мягко сказал: — Расскажите, как было дело, капитан. Возьмите эту сигару. Курите и рассказывайте. — Настоящая «Гавана», как я вижу? — несколько оживился ван Гроот, закуривая сигару. — Упман? Недурно! Он откинулся в кресле, окутался сигарным дымом я начал свой рассказ; — «Ван-Дейк», джентльмены, был прочной комфортабельной посудиной, но, конечно, уже не для экспрессных линий. Фирма использует, вернее, использовала нас на кру-изных рейсах. Мы катали старичков рантье, молодоженов, влюбленных, разочарованных дамочек, короче — чековые книжки средней толщины; впрочем, были и толстосумы. Оук-порт оказался вторым после Сингапура пунктом круиза. Там мы стояли больше недели. Пассажиры наслаждались. Природа там, господа, великолепная, а население уму непостижимое, сами увидите. К концу недели мы получили отличную метеосводку и снялись из Оук-порта на Зурбаган. Трое суток шли по гладкому, как стекло, морю. Старички гоняли шары, молодежь играла в теннис, танцевала; от этой американской трясучки у меня, господа, уже в глазах стало рябить. Бары работали до утра, боялись даже, что джину до Зурбагана не хватит.