– Не высовывайтесь! – Приказывает Маркус. Так приказывает, что ни у кого не возникает мысли ослушаться.
– Ты куда, Барс, жить надоело?! – Пытается остановить его Борн. Однако тот не отвечает, и спустя мгновение растворяется в темноте словно призрак. Вскоре стрельба прекращается, а оттуда, где скрылся де Энхард, доносятся жуткие вопли, от которых мурашки идут по спине. Потом гробовая тишина, такая, что звенит в ушах.
Томительное ожидание, неизвестность. И, наконец, убедившись, что продолжения, не будет, Борн с Ортоном зажигают факелы и идут вслед за Маркусом. Граф, невзирая на протесты, идет с ними и Астор не отстает от него. Приходится брать с собой еще охрану.
Далеко идти не пришлось. Минут через пять они наткнулись на де Энхарда, который в задумчивости разглядывал три трупа одетых во все черное, вплоть до масок на лицах. Астор не решилась подойти ближе – да ее бы никто и не пустил – но она видела, как Борн мрачно покачал головой и посмотрел на Маркуса. Ортон присвистнул.
– Посланцы Тьмы? – Полувопросительно, полуутвердительно сказал Борн, переворачивая тело ногой.
Барс мрачно кивнул.
– Один ушел.
Ортон присел возле одного трупа, внимательно изучил, потом двумя пальцами подтянул к себе окровавленный арбалет. Мертвецы выглядели жутко: разорванные глотки, и нечеловеческий ужас в глазах. Лужи крови вокруг.
– Эй, Барс, это ты их так? – спросил Ортон.
Маркус ничего не ответил, нашел взглядом начальника охраны. Тот был бледен.
– Капитан, убитые, раненые есть?
– Трое раненых, один убит сэр.
Маркус снова кивнул.
– Хорошо.
– Что ж тут хорошего?!
– Хорошо, что остальные целы. Расслабились ч-черт!… – он выругался про себя. – Ладно, пошли в лагерь, поможем раненым. Сегодня они больше не нападут.
Астор, – да и остальные – после происшедшего еще долго не могли уснуть. Слишком уж внезапно все случилось, и никто еще не сталкивался с подобным. Однако усталость и нервное напряжение все же взяли свое.
Рано утром вновь отправились в путь. До ближайшего селения, по словам Димирана, еще около суток пути. Там можно будет оставить раненых.
Астор теперь старалась не отходить от Маркуса, с ним как-то надежнее. Сейчас она слушала его разговор с остальными.
– Эх, не нравится мне это. – Сказал Борн и поморщился, будто проглотил что-то кислое.
Де Энхард с каменным лицом задумчиво гладил шею Шторма. Поводьями он практически не пользовался. Они как будто чувствовали друг друга, и потому конь сейчас был на редкость тих. Наконец Маркус заговорил:
