— Ясное дело, Локи, — сказал Ари, печально глядя в морскую даль.
— Верно. — Гест перевел дух, и в груди у него захлюпало, с таким звуком гвозди входят в мокрое дерево. — Только на сей раз он прикинулся великаншей, по имени Тёкк.
— Тёкк? — переспросила Халльбера.
— Да, — ответил Гест.
— Странное имя,[46] — заметила Стейнунн. — И это все?
— Нет. Перед смертью Бальдр успел обзавестись сыном, которого звали Форсети, и к Форсети могут прийти все, кому не удается жить мирно, все, что воюют меж собою, ибо Форсети способен примирить всех, кто бы они ни были и о чем бы ни спорили. Он бог справедливости и всем утешитель, надежда для тех, кто никогда не имел надежды.
На миг повисла тишина.
— А теперь всё? — опять спросила Стейнунн.
— Нет, — сказал Гест, — но мне надо подумать о другом.
Думал он о челне. Вроде как наладили его. Тою же ночью он тихонько, не разбудив девочек, слез с кровати, открыл дверь и растормошил Ари. Мальчик удивленно поднял голову и спросил, что ему нужно. Гест прошептал, что, когда он помрет, Ари придется позаботиться о сестрах; управлять маленьким парусом не так уж и трудно, надо лишь дождаться попутного ветра и идти на полночь, непременно на полночь, и не забыть взять с собой вещи, в том числе и его скарб, и рассказать Ингибьёрг все, что она спросит, но не больше, и отдать ей серебряную монету, которую Гест получил от Эйстейна, тогда она примет их под свою опеку.
— Ты не помрешь, — сказал Ари.
Гест же велел ему принести кошелек и достал монету с загадочными письменами. Ари не хотел ее брать, но Гест твердо сказал, что выбора нет, взять придется. Ари глянул на монету.
— А молитвы Богу помогают? — спросил он.
— Не знаю.
— А жертвоприношения?
— Не знаю.
Ари и девочки продолжали трудиться над челном, а через несколько дней после того, как Ари получил монету — и не единожды тщетно пытался вернуть ее, — все трое пришли к Гесту и объявили, что работа закончена. Гест кое-как добрел до границы прилива, пошатываясь, спустился вниз и помог столкнуть челн на воду. Прямо у них на глазах он наполнился водой и камнем пошел ко дну. Гест с трудом перевел дух и сказал, что так и надо, дерево должно разбухнуть. Это ведь карве, двенадцативесельный челн, тяжелый и прочный, как Бальдров «Хрингхорни».
Только спустя неделю с лишним Гест снова сумел встать с постели.
Он велел детям принести побольше желтых и синих ягод, что уже поспевали в округе, и они набрали сколько могли черники и морошки. Ари нашел еще одного барашка и забил его. Стейнунн стряпала на всех, вдобавок они ловили рыбу. Но только когда начали созревать и красные ягоды, Гест достаточно окреп, чтобы выйти из дома без посторонней помощи. Он вконец отощал, в лице ни кровинки. Халльбера сказала, что с виду он чисто мертвец. Гест рассмеялся и скроил жуткую рожу: он, мол, такой и есть, призрак, на ее счастье, ведь при нем Транд Ревун здесь являться не станет.
