По-прежнему была ночь, может, уже другая, Гест потерял счет времени. Ветер поутих, но все еще гнал над землей колючие хлопья снега. У Геста зуб на зуб не попадал, прищурясь, он глянул на юг, на заснеженное нагорье, и зашагал в ту сторону, где, как ему казалось, было Бё, поместье дяди, Торстейна сына Гисли. Однако едва успел выйти за ограду, как услыхал оклик — Гуннхильд, с трудом переводя дух, спешила к нему с котомкой в руке, в волосах у нее поблескивал снег.
— Можешь взять одну из лошадей! — выдавила она и потащила Геста в загон, а там подозвала к себе самого сильного жеребца, набросила на него попону и сунула Гесту котомку.
Он припал щекой к шершавой холке, ощутил под крупинками снега биение тепла, поблагодарил Гуннхильд и вскочил на коня.
— Поезжай, только не к Торстейну, — сказала Гуннхильд. — Сперва заручись помощью тех, кто тебе не родня, тогда и Торстейн в поддержке не откажет. Скачи в Гильсбакки к Иллуги Черному, после Торстейна он в здешней округе самый влиятельный хёвдинг и куда храбрее болвана, за которым я замужем.
Гест еще раз поблагодарил и поскакал в том направлении, что указала Гуннхильд.
Глубокий снег лежал по всей долине. Когда забрезжил рассвет, Гест спешился и некоторое время шел пешком, стараясь согреться, потом опять сел на коня, а мороз час от часу крепчал, он заснул и проснулся оттого, что конь стоял на месте. Снегопад прекратился, ветер утих, но стало еще холоднее. Впереди виднелись дома, россыпь огоньков — усадьбы, и среди них та, которую он искал. Гильсбакки.
Гест никогда не встречал Иллуги и знал о нем не больно-то много: что в юные годы он слыл отчаянным сорвиголовой, что мало-помалу нажил и богатство, и влияние, и сыновей; младшего нарекли Гуннлаугом, но все звали его Змеиным Языком, как деда по матери, и парень успел уже снискать воинскую славу. Тут Гесту вдруг вспомнилось, что, по слухам, Иллуги был из числа друзей Снорри Годи. Уж не надумала ли Гуннхильд заманить его в ловушку?
Он поехал вдоль ограды поместья и, заметив меж домами какого-то человека, попросил его позвать хёвдинга.
Иллуги вышел на порог, зажмурился, потом оглядел всадника и спросил, кто он такой. Гест подъехал чуть ближе, но не спешился.
— Холодно, — сказал он.
— Зачем же ты вытащил меня на мороз? Коли нужда у тебя в ночлеге и еде, так мои люди все устроят.
Гест молчал. Иллуги повернулся, собираясь уйти в дом, однако передумал и остановился.
— У тебя какое-то другое дело ко мне?
