Сразу же за трактиром начинался лес, дорога круто поднималась в горы. В зале было пусто. Хольт уселся возле большой кафельной печи. Хозяин, услышав о человеке в кожаном пальто, кивнул, внимательно и дружелюбно оглядел Хольта, сказал, что придется с час подождать, и принес ему стакан грога.
— Мне нечем платить, — сказал Хольт.
Хозяин махнул рукой. Хольту необходимо было отогреться, и он выпил грог. На дворе все сильнее кружила и завывала метель. Хозяин принес еще стакан грогу.
— Но мне нечем заплатить, — повторил Хольт, и хозяин снова махнул рукой.
Грог был намешан крепче первого, беспокойство Хольта постепенно улеглось, тусклый свет в зале, казалось, стал гореть чуть ярче. Пока что все у него кончалось хорошо. А чего только с ним не бывало! Ну что ж, недельку-другую поработает, а потом в лесную сторожку, к Уте, там он найдет покой. Он и сам толком не знал, сколько он так просидел, немножко осовев в приятном тепле; кажется, хозяин принес ему третий стакан грогу.
Но вот перед домом остановилась машина, в зал вошли трое, сняли пальто, поговорили с хозяином и повернулись к Хольту. Один из них молча подсел к нему; на вид ему было лет тридцать. Худое лицо, широкие скулы, испытующий взгляд темных глаз из-под тонких бровей, жидкие черные волосы, коричневый штатский костюм и толстый спортивный пуловер. Он благожелательно, ободряюще поглядел на Хольта:
— Так вы ищете работу!
Стал выспрашивать. Хозяин принес обоим грогу, спиртное развязало Хольту язык; только об одном умолчал он — о своих родственниках в Гамбурге. Незнакомец попросил у Хольта документы, положил его удостоверение личности перед собой на стол и подал знак хозяину, чтобы тот принес еще грогу.
— Я могу вам устроить работу, очень хорошо оплачиваемую работу у военной администрации…
Хольт насторожился. У военной администрации? Но очень хорошо оплачиваемая работа! От радости и облегчения у Хольта закружилась голова. Или это от грога? И вот уже снова перед ним полный стакан, что-то внутри предостерегало — поздно: он опьянел. А хоть бы и так! Он справится, заработает на проезд, ведь хорошо оплачиваемая работа! Что это, он должен подписать обязательство?
— Но послушайте! — сказал Хольт, язык у него немного заплетался. — Ведь люди рвутся работать у янки, то есть я хочу сказать — у оккупационных властей, что-то тут не чисто!
Незнакомец усмехнулся, вытащил из кармана пачку денег, узкие пестрые кредитки союзнических властей, уплатил, а остальные продолжал держать в руках:
