Что он из неё сделал?.. У него были ответы. Совершенство. Богиню. Идеал для себя и своего императора. Только в этот миг Джон понял, что ни один из них не является правильным… тем, который знает и хочет услышать от него она.
– Уходи, – сказала Джейн. – Если ты когда-нибудь покажешься мне на глаза, я скажу императору, чтобы он велел тебе покончить с собой.
Джон встал с колен. Поклонился. Пошёл к дверям.
Когда он уже был у порога, она сказала:
– Я любила тебя.
В день летнего солнцестояния Богиня-Невеста, имя которой по-прежнему знали лишь трое, стала женой Светлейшего Императора. Свадебное одеяние было алым, как ореол пламени вокруг её головы, которое видел только Джон Доу, а сложенные крылья роняли белые перья на мраморный пол. Светлейший Император смотрел в её глаза, и в его взгляде была вся любовь вселенной. А в её глазах были только краски, бездна красок.
И в тот же день, ночью, она пришла в спальню к Джону Доу. Её крылья всё так же роняли перья, оставляя за ней белоснежный след.
Ночь была ясной, и луны-близнецы, одна полная, другая ущербная, смотрели в узкое стрельчатое окно.
– Пойдём в твою лабораторию, Джон Доу, – сказала Богиня-Невеста, поднимая пистолет.
Он отвёл её, не сказав ни слова. Охрана видела их, провожала изумлёнными взглядами, но не смела вмешиваться.
В лаборатории Джейн велела ему опуститься на колени. Сама встала за его спиной. Роняя перья одно за другим.
– Прежде чем я убью тебя, – сказала она, – я хочу знать, из чего ты сделал эти трижды проклятые крылья.
«Какой ореол вокруг твоей головы сейчас, – думал Джон Доу. – Какой? Какого он цвета? Переливается, как твои глаза? И почему ты так несчастна? И почему ты не хочешь мне ничего сказать? Ничего, кроме того, что мне только почудилось тогда, в зале для аудиенций?»
Он услышал, как она снимает предохранитель. Дуло легло ему в затылок.
– Отвечай мне, Джон Доу. Из чего ты сделал эти крылья? Что ты забрал у меня, чтобы они появились?
– Ничего, – сухими губами сказал он. – Они были в тебе. Уже были. Я просто сделал так, чтобы они были видны…
– А тебе не приходило в голову, что они были видны кому-то, кроме тебя? – истерично закричала она.
Перед его лицом был резервуар с белковым раствором, справа – камера, в которой он разбирал её и собирал заново, так, чтобы было правильно… так, как ему тогда казалось правильным.
– Джейн…
– Грета! Меня зовут Грета!
– Тебя звали Грета. Ту, из которой ты создана, – он будто уговаривал её, с каждой минутой всё меньше веря в свои слова. – Крылья были внутри тебя…
