- Я, - говорит, - к Галине.
А Кондратенко как раз выходила куда-то.
- Посидите, - говорю, - она скоро будет.
Я решила: какой-то художник, по делу. Он сел, я снова уткнулась в какие-то бумаги и вдруг боковым зрением вижу, что ниже пояса у него… Нет, не пугайтесь, все нормально, одет, одет…
Но одет в тренировочные штаны и летние сандалии на босу ногу. С пальцами наружу…
А на дворе, к вашему сведению, март месяц, холодно и вообще, снег лежит! Признаться, я слегка обалдела и даже немного испугалась. Псих! - думаю…
Но виду не подала.
- Хотите, - говорю, - чаю?
Думаю, надо его чем-нибудь отвлечь, чтобы не бросился, пока Галка не вернется.
Наливаю я ему чай и осторожно спрашиваю: не Учителя Иванова ли Вы последователь? Оказалось, нет.
- А чем вообще занимаетесь?
- Я, - отвечает чудище, - специалист по китайскому языку. Тут я немножко успокоилась. Йог, не псих!.. Все же немного легче, да? Тут специалист по китайскому языку и добавляет:
- Я, собственно, бывший Галинин муж…
Я так и села.
Этот?!. Да, товарищи. Кто это писал, Гоголь? Как грустна наша Россия!..
Галка Кондратенко красивая женщина, все, как говорится, при ней, разве что несколько склонна к полноте, но некоторым мужикам, я знаю, это даже нравится. Причем далеко не дура, заметьте. Ну, может быть, несколько стервозна, по секрету вам скажу (это я уже, конечно, сплетничаю), но это от тяжелой жизни, как и все мы.
И чтобы такое, простите, чучело иметь в виде мужа? Пусть даже бывшего?..
Да…
Галка в тот раз его, конечно, выгнала, причем сразу и тоже с дракой, точнее - с побиванием экс-супруга дамской сумкой по голове, что вызвало у меня некоторое удивление (я-то думала, мы с Игорь Николаевичем одни такие), но он еще несколько раз при мне появлялся.
Где-то раз в три-четыре месяца, видимо, во время сезонных обострений или, как утверждала образованная Кондратенко, во времена афелия и перигелия, что как-то связано с Луной, вот только я забыла, как…
Вообще с этой планетой Солнечной системы в тот период жизни у меня оказалось “связанным” удивительно много. Ващенко тоже, например, утверждал, что мы с ним чаще ссорились во время полнолуния. По мере того, как круглело ночное светило (особенно, если погода стояла ясная), он становился все более беспокойным по вечерам, а за день-два до того обычно участливо спрашивал у меня:
- Ну, как ты себя чувствуешь?..
- А что такое?
- Ну как же, - и наш астроном делал большие глаза, - скоро полнолуние…
Помню еще один интересный эпизод с этим “восточным Гришей” несколько месяцев спустя.
