– Ничего подобного, – широко улыбаясь, сказала Шарли. – Мы просто ворочаем большими деньгами.
– Очень большими, – усмехнулся Левит. Уточнять, чем же именно занимается их фирма, не было времени, да и место было неподходящее. Да они бы и не сказали. Конфиденциальность была их главным козырем, и держали марку они хорошо. Даже то, что отмечала Шарли, так и осталось зашифровано словами: «очень крупная сделка».
– Вы знаете Джерси? – спросила она его.
Он помотал головой, плененный ее лукавыми глазами.
– Как в аквариуме с золотыми рыбками, – сказал Левит, – все друг друга знают, особенно в финансовой сфере.
– В том-то и дело, – произнесла Шарли, энергично кивая, – нет, островок симпатичный. Летом там полно туристов.
– Вся беда в том, что он слишком маленький, – перебил ее Левит. – После четырех недель работы у Шарли просто начинается боязнь замкнутого пространства.
– Я просто начинаю беситься от скуки! – воскликнула Шарли. – А вы бы не взбесились? – Она прикоснулась к руке Тодда, и он почувствовал, как искра пробежала у него по телу. – Одни и те же лица, одни и те же занудные вечеринки… – Она покачала головой и поморщила носик. – Нет, некоторые из них ничего, но остальные все такие самодовольные… Можно подумать, что их островок – просто рай. – Она рассмеялась. – Время от времени приходится от всего этого отдыхать. Как сегодня. Сегодня я выбралась в Лондон, чтобы отпраздновать. На Джерси просто как следует не расслабишься. Я не могу даже устроить попойку без того, чтобы на следующий день об этом все не узнали!
Когда она смеялась, все смеялись вместе с ней. Было просто невозможно не рассмеяться, настолько ее веселье было заразительным.
– Оставайтесь с нами! – настойчиво упрашивала она Тодда, сопровождая свое приглашение такой улыбкой, от которой у него сердце замирало. – Прошу вас. Сейчас мы выпьем еще по паре рюмочек и пойдем в ночной клуб, который недавно обнаружил Фрэнк. Завтра у меня будет жуткое похмелье, но это завтра, а сегодня… – Ее зеленые глаза были широко распахнуты и сияли от возбуждения. – Сегодня я хочу гонять консервные банки по улицам, сшибать шлемы полицейским с их тупых голов и вообще, гулять так гулять!
– Отлично! – усмехнулся Лео.
– Черт возьми! – воскликнул Левит.
– Лично я – за! – сказал Степлтон.
По дороге домой он молчал. Время от времени уличные фонари бросали лучи внутрь машины, и Герберт мог видеть лицо Тодда в зеркале. Одного его мрачного вида было достаточно, чтобы Герберт сохранял молчание.
