* * *
Вскоре вернулась Зи с тяжелой охапкой дров. Чтобы собрать дрова, которые будут греть их до самого утра, ей пришлось углубиться в лес. Зи обрадовало то, что дети приятно проводили время с нежданным гостем. Но все же она сильно удивилась, зайдя в лачугу и увидев, что Гензель и Гретель вертятся, словно дервиши, буквально отскакивая от стен. Ведь они выглядели подавленными с тех пор, как столкнулись в магазине с этим… существом, выдававшим себя за Санта-Клауса.
Ник повернулся к Зи, вошедшей в дом. Он подбежал к ней, чтобы помочь сложить дрова. Врач успел сменить рубашку, но его брюки еще не высохли. Он выглядел слегка обеспокоенным.
— Клянусь, мой яичный коктейль безалкогольный, — уверял Зи Ник. — Не знаю, почему они так себя ведут.
— Не беспокойся. Это не из-за алкоголя, — пояснила Зи.
— А из-за чего? Из-за сахара?
— Нет, это то, что ты называешь… мускатный орех.
— Мускатный орех? — удивился Ник.
— Мускатный орех.
— Что ж, позор на мою голову! Никогда раньше не слышал о такой аллергической реакции. — Ник вздохнул, глядя, как дети буквально громят стены и мебель и заливаются смехом, сталкиваясь друг с другом. — Это ничего, что они так бесятся?
Зи посмотрела на полупустые чашки.
— Ничего. Скоро они крепко заснут.
— Николас Энтони! — позвала Гретель из-под расшатанного стола, стоящего посредине комнаты. — Можно нам попить еще Рождества?
— Не сейчас. — Ник сложил дрова на безопасном расстоянии от камина. — А это называется яичный коктейль. Почему бы тебе не вылезти из-под стола? Я расскажу еще о Рождестве.
— Хорошо.
Гретель что-то прокричала брату на их родном языке. Дети тонко захохотали, а потом послушно подошли к Нику, сидящему у камина. Гензель не удержался и сделал по пути еще одно сальто.
— Что еще бывает на Рождество? Мальчик прыгнул с шумом на одеяло.
Зи понимала, что Нику неловко сидеть на одеяле в мокрых брюках. Но все же он там оставался, пока Гретель не подсела к нему и брату.
— Знаете, Рождество — это пора любви.
— Любовь! — с презрением фыркнул Гензель. — Кому нужна любовь? Это для девчонок.
— Я говорю о братской любви, — поспешно уточнил Ник. — Мир на Земле и доброжелательность ко всем.
— Братская… то есть только к мужчинам? — Гретель обиженно выпятила нижнюю губу. — Это несправедливо.
— И к женщинам тоже, — добавил Ник. — И к детям.
— Как насчет лягушек? И рыб? — поинтересовался Гензель. — И кузнечиков?
— Да, и к ним. Мир на Земле для всех, — торжественно произнес Ник.
