Я онемел. Теперь слова мистера Пентекоста о принципах старика сделались мне понятны.
— Мистер Пентекост, я слышал, умер, — пролепетал я.
Старик, вздохнув, покачал головой:
— Добрее человека я не знавал.
— Где вы сейчас квартируете?
— Сказать по правде, постоянно — нигде. Плачу кое-когда двухпенсовик за ночевку, а чаще под открытым небом располагаюсь. Ну, а вы-то обеспечены, устроены? И вы, и матушка ваша?
— Да, — подтвердил я и, во избежание дальнейших расспросов, поспешил добавить: — Вот, возьмите это для Вулфа. Тут половина свиной колбаски.
Джастис, помявшись, тихо проговорил:
— Не могу вам врать, мастер Джон, хотя бы ради мистера Пентекоста. Нет больше старины Вулфа.
Я, все еще протягивая ему колбаску, не сразу собрался с ответом:
— Все равно возьмите.
Джастис взял колбасу, мы распрощались — и я двинулся в сторону Барнардз-Инн. На этот раз быстро прошмыгнуть мимо сторожки мне не удалось, из нее выскочил привратник и ухватил меня за воротник:
— Куда это ты, малец, наладился?
— Мистер Генри Беллринджер — мой друг. Я собираюсь его навестить.
— Ах, вон оно что! Мистер Генри Беллринджер — твой друг, и ты не прочь его навестить, — передразнил меня привратник, изрядно встряхнув. — А ты, приятель, сперва докажи мне, хочет ли он тебя видеть. А может, ваша милость соизволит послать визитную карточку?
— Не передадите ли вы ему, что…
— Ты что, воображаешь, я стану от тебя послания передавать? Умишком слабоват?
— Но кто же передаст?
— Я тут один. Но сегодня четверг, так? Попозже к нему прачка заявится. Вот она и передаст, если захочет.
Мне пришлось занять пост на холоде, а привратник время от времени поглядывал на меня через оконце сторожки, сидя у камелька с газетой в руках.
Часа через два прибыла жутковатая старуха с громадной бельевой корзиной на голове. Из-под грязного чепца у нее выбивались рыжеватые космы, а зубами они сжимала коротенькую трубку.
— Вот кто тебе нужен, — проговорил привратник, выглянув из оконца.
— Вы не сообщите обо мне мистеру Беллринджеру?
— А что мне от этого перепадет? — недоброжелательно покосилась на меня прачка.
— У меня ничего нет. Но я уверен, мистер Беллринджер будет вам благодарен.
— Он-то? — фыркнула прачка. — Кроме благодарности, я вряд ли чего от него дождусь. Ладно, и что надо сказать?
— Передайте, пожалуйста, мистеру Беллринджеру, что его хочет видеть друг Стивена — Джон.
Прачка слегка кивнула и вошла в дом.
Я ждал и ждал: время тянулось, становилось все холоднее. Я расхаживал взад-вперед по тротуару напротив сторожки, обхватывая себя руками, чтобы согреться.
