День подошел к концу, и пала ночная тьма, озаряемая мощными вспышками и языками пламени, пожирающими город. Пожары были везде — можно было различить города, пылающие на другой стороне Земного шара. Наконец начало светать, и на горизонте появился кроваво-красный солнечный диск. Его лучи озарили лишь груды пыли и искореженные металлические конструкции.
Лама Мингьяр Дондуп сказал:
— Давай пропустим все это, Тебе незачем смотреть на картины войны сейчас, так как ты, Лобсанг, мой бедный друг, еще увидишь подобные картины, прежде чем жизнь твоя подойдет к концу.
Шар, в котором был заключен весь мир, продолжал вращаться. День сменялся ночью, ночь сменяла день. Я сбился со счета, пытаясь запомнить, сколько оборотов совершил глобус, но тут Лама Мингьяр Дондуп протянул руку вперед и шар вновь начал кружиться в своем обычном темпе. Мы пристально стали рассматривать картину, появившуюся перед нашими глазами, и увидели людей, идущих с деревянными плугами за лошадьми по Земному шару. Лошади натягивали постромки, плуги уходили глубоко в землю, и в образуемые борозды падали перевернутые строения.
День за днем продолжалась работа, и наконец вся Земля была перепахана — на поверхности не осталось ни малейшего следа цивилизации. Лама Мингьяр Дондуп, повернув ко мне свое лицо, произнес:
— Я думаю, на сегодня хватит, Лобсанг. Наши глаза могут слишком устать, и мы ничего не сможем делать завтра. Такое происходило постоянно и будет происходить в будущем — сражающиеся воины всегда уничтожали цивилизации и самую жизнь на Земле. Давай же сейчас перекусим перед ночным сном.
Я изумленно уставился на Ламу.
— Вы говорите, что уже ночь, Учитель? Но откуда нам известно, который час сейчас?
Рука учителя указала куда-то вдаль, где находились темные и светлые квадраты и указатель.
— Видишь, Лобсанг, стрелка находится между самым светлым и самым темным квадратом. Значит, скоро должен начаться новый день. Но у нас еще есть достаточно времени для отдыха. Я же пока схожу к «фонтану молодости» и окуну в него свои ноги. А то они снова начали болеть. Наверное, я повредил не только мягкие ткани, но и кость.
— Учитель, Учитель, позвольте я помогу вам!
И я тут же понесся в комнату, где находился бассейн, забрался в него и, подобрав повыше свои одежды, стал манипулировать с краном, пока не добился, что в бассейн хлынула ровная струя воды. Затем я начал крутить другой кран, и из него полилась какая-то медицинская паста, которая тут же растворялась в воде.
