Прижав парня коленом, Пойнтер заломил ему руки за спину и спутал их тонкой проволокой.
— Поднимайся, сопляк. Надумаешь бежать еще раз — сразу скажи, отрежу тебе ноги и скормлю смыке.
Беглец покорно встал. Крепкий, высокий подросток, почти мужчина. С разбитого подбородка на грудь часто капала кровь, а глаза смотрели зло и с вызовом. Пойнтер в который раз пожалел, что купил его. Не нужно было. Но уж больно удачлив.
— Пошел! — Он развернул пленника и толкнул в сторону лагеря.
— Я убью тебя, трупоед.
— Смыка тоже думала, что убьет.
В траве билась еще живая смыка. Пойнтер подобрал пистолет, сменил обойму и тремя выстрелами перебил твари позвоночник. Но и после этого она продолжала разевать пасть и безумно вращать глазами. Пойнтер от души врезал сапогом по ее морде, ломая переносье и вбивая глаз.
— Не люблю их. Точно такая стерва мне пол-ладони отсмыкала третьего года, — пояснил он, разглядывая изуродованную руку.
— Лучше б она тебя всего… засмыкала.
— Это точно, — равнодушно согласился Пойнтер.
Дальше шагали молча. Впереди мальчик, за ним Пойнтер. Когда Пойнтеру казалось, что парнишка замедляет шаг, беглец получал тычок стеком, переведенным в режим «погонялки». До лагеря добрались за полчаса. Там Пойнтер надел на ноги пленнику новую цепочку и пристегнул ее к кольцу палатки.
— Еще раз сбежишь, Юйку твою конькам на ужин отдам, знай.
— Ненавижу, — прошипел беглец.
— И хорошо.
Пойнтер сложил стек, спрятал его в кожаный чехольчик на поясе и ушел в свою палатку.
Мальчишка сел на землю и заплакал.
* * *
Пойнтер всегда внимательно осматривал предложенных рабов, но неизменно покупал всех. Комендант давно заметил это и в последнее время норовил подсунуть брак. Покупатель злился и ругался, комендант разводил руками и ссылался на объективные трудности. Он очень боялся и сильно потел.
— Посуди сам: списывать пятнадцать рабов каждые полгода не так легко. Особый отдел уже интересовался высокой смертностью.
— Это твои проблемы. У нас договор: я тебе — «взвесь», ты мне — рабов. Качественных рабов от десяти до четырнадцати лет.
— Да где ж я столько возьму?
— Я не спрашиваю тебя, где мне брать «взвесь». Мы давно условились: сто доз за пятнадцать рабов. А что получается? Я принес тебе сто полноценных доз чистой «взвеси», а ты пригнал тринадцать детей, одного младенца и одного взрослого мужика. Как это прикажешь понимать?
Комендант покусал губу и оглянулся на оставшуюся пару.
— Он не мужик, ему только пятнадцать, просто очень здоровый.
