— Стоять! Ни с места!
Не окриками — выстрелами пришлось его остановить. Ингус тем временем сбил с ног старика, набросился на Главаря. Отчаянно отбиваясь, тот призывал сообщников поскорей пристрелить собаку. Я поспешил на выручку другу. Прицельно, с крайней осторожностью, выстрелил. Свист пули заставил Главаря на мгновение замереть.
— Стоять! — закричал я во весь голос. — Всех перестреляю, только двиньтесь!
На мое счастье луна вновь осветила падь. Главарь как ни в чем не бывало поднял руки. Его примеру последовали остальные.
И тут раздались выстрелы — вдалеке, потом ближе. Засветились в ночном небе ракеты. Это спешили мне на помощь товарищи — Козлов, Лаврентьев, Загайнов…
Когда об этом задержании рассказал читателям Евгений Рябчиков, пришла к нам с Ингусом известность, а вместе с тем и тяготы славы, ее непредсказуемые последствия…
Хорошо помню февраль 1936 года. Вернулся из наряда. Накормил, напоил и почистил Ингуса, поговорил с ним и отправился на свидание с поваром. Насытившись, сижу в столовой, чай пью. Входит начальник заставы Усанов и вместо того, чтобы приятного аппетита мне пожелать, объявляет:
— Товарищ Карацупа, поздравляю. Вы награждены орденом Красного Знамени!
И протянул телеграмму из отряда.
Что творилось в этот день на заставе! Товарищи меня поздравляли, от телефонных звонков отбоя не было, а следом телеграммы, словно из рога изобилия, посыпались. Я и не знал, даже предположить не мог, что столько людей знают о нас с Ингусом, искренне радуются нашим успехам.
Вскоре меня вызвали в Москву. 17 марта в зале заседаний ЦИК СССР состоялось вручение орденов. Среди награжденных было немало пограничников. Моя фамилия прозвучала в конце. И это справедливо, поскольку передо мной получили боевые награды Иван Куцаков, Петр Селезнев, Григорий Усатенко. Имена и фамилии этих опытных следопытов были мне, как и большинству пограничников тех лет, хорошо известны.
На заставе после моего отъезда, как и было условлено, Ингуса передали одному инструктору. Он сумел расположить к себе собаку и в первые же выходы на границу отличился — задержал группу контрабандистов, потом диверсанта. По ту сторону границы тут же отреагировали, и дальнейшие события развивались так: лишь только на берегу пограничной реки появлялся наш боец с собакой, с той стороны открывали по ним огонь. На участках других застав ничего подобного не наблюдалось. Командование отряда сделало вывод: противник охотится за Ингусом. Начальник заставы запретил инструктору выходить к берегу реки и на другие простреливаемые с сопредельной территории участки. На эту разумную меру предосторожности противник ответил более тонким, коварным ходом.
