Носильщик. «Фредерика Донат, родилась в 1936-м, скончалась в 1944-м».
Хрантокс. Родилась после того, как я ушел, и умерла прежде, чем я вернулся. Фредерика Донат — восьми лет... Это может быть только дочурка Вернера. (Тише.) Мой брат Вернер был мне всегда чужим, мы с ним словно говорили на разных языках. Ни одного слова у нас не было общего. Мы были как два человека, случайно встретившиеся у окошечка банка, — на мгновенье они удивленно взглянули друг на друга, покачали головой и разошлись. Чужой... Пойдем дальше. Фамильный склеп фон дем Хюгелей вот здесь, за углом.
Носильщик. Вы не хотите помолиться за упокой души ваших близких? Не положите цветов на могилу?
Хрантокс. Цветов? Об этом надо было раньше подумать. Ну, ничего, это еще можно исправить. А вот молиться... Я надеюсь, покойники за меня молятся. Крумен и Фрицци, и маленькая Фредерика...
Носильщик. Вы великолепно распределяете места в раю. Молитесь! (И после небольшой паузы, гневно.) Молитесь, говорю вам...
Тишина, щебет птиц.
Хрантокс. Пошли. Я не подойду к этому склепу... Я сяду вот на ту тумбу, а вы мне прочитайте имена тех, кто умер после тридцать первого года.
Носильщик. Вы ушли в июле?
Хрантокс. Да. Почему вы спрашиваете?
Носильщик. «Доротея фон дем Хюгель, урожденная Шмиллинг, родилась в марте 1890 г., скончалась в августе 1931-го».
Хрантокс. Ах, это мать Анны. Читайте дальше.
Носильщик. «Карл фон дем Хюгель, родился в 1916-м, пал под Амьеном в 1940 г., обер-лейтенант».
Хрантокс. Брат Анны, его тоже эта проклятая земля не могла терпеть дольше двадцати четырех лет. Когда я ушел в тридцать первом, ему было всего пятнадцать. Он шагал по городу под алым, как кровь, флагом и распевал песни о крови и мести. Как вы думаете, то, что он стал обер-лейтенантом, о чем-нибудь свидетельствует?
Носильщик. Ровно ни о чем.
Хрантокс. Читайте дальше.
Носильщик. «Вильгельм фон дем Хюгель, родился в 1885-м, скончался в 1942-м».
Хрантокс. Отец Анны. Дальше.
Носильщик. Все. Больше никто не умер после тридцать первого года.
Хрантокс. Она жива.
Носильщик. Вы можете ей позвонить.
Хрантокс. Да. Который час? (Небольшая пауза.) Двадцать пять минут первого. Как медленно ползет время! Сейчас мы вернемся на вокзал и посмотрим номер в телефонной книге, а заодно, может быть, и перекусим. Анна жива. Отец и мать умерли, Фрицци и Крумен тоже. А вот Вернер жив, и, может быть, Анна...
Носильщик. А больше вы ни о ком не хотите узнать?.. Однокашники, друзья, учителя?
