Они разговаривали обо всем на свете, и Таннер понял, что она, ко всему прочему, настоящий кладезь знаний.
— Что вы хотите от жизни, Принцесса?
Пола ответила не сразу.
— Власти. Чтобы самой вершить великие дела.
— В таком случае мы очень похожи, — улыбнулся Таннер.
— Интересно, скольким женщинам вы это говорили?
Он снова начал злиться:
— Может, хватит, наконец? Когда я говорю, что вы не такая, как те, кого я когда-либо…
— Когда-либо — что?
— Вы меня раздражаете, — процедил Таннер.
— Бедняжка! Почему бы не принять душ? Не охладиться? Придете в себя…
Таннер нахмурился. С него довольно! Он поднялся.
— Не важно. Нет смысла пытаться…
— …у меня дома.
Таннер не поверил своим ушам.
— У вас дома?
— Да. У меня небольшая квартирка на Парк-авеню. Хотите проводить меня?
Они решили обойтись без десерта.
«Небольшая квартирка» оказалась просторными, роскошно обставленными апартаментами. Таннер осмотрелся, пораженный богатством и роскошью. В этом окружении Пола смотрелась совершенно естественно, а Таннер никак не мог опомниться. Такого он не ожидал: коллекция картин, прямоугольный стол, большая люстра, итальянское канапе и гарнитур в стиле чиппендейл — диван и шесть стульев. Больше Таннер ничего не успел увидеть, потому что Пола пригласила его в спальню.
Спальня была белоснежной: белые стены, белая мебель, белое покрывало и зеркальный потолок.
— Впечатляет, — признался Таннер. — Это самая…
— Ш-ш-ш… — Пола принялась расстегивать его рубашку. — Поговорим позже.
Раздев Таннера, она стала медленно сбрасывать одежду. Ее тело оказалось воплощением чувственной мечты. Закинув руки за шею Таннера, она прижалась к нему и шепнула на ухо:
— Нам ведь не нужны любовные игры, правда?
Он уложил ее на кровать. Пола была готова к его вторжению, и едва он оказался в ней, как она крепко стиснула бедра и тут же расслабилась. Она повторяла это до тех пор, пока Таннер не обезумел от возбуждения. Каждое ее движение вызывало в нем все новые ощущения. Она дарила щедрые подарки, о которых он и не мечтал, все ближе подводя его к пику наслаждения.
Потом они проговорили едва не до утра.
С того вечера они не расставались. Принцесса постоянно удивляла Таннера чувством юмора, умом, обаянием, обширными знаниями и постепенно в его глазах стала первой красавицей мира.
Как-то раз Эндрю, долго присматривавшийся к брату, тихо заметил:
— Никогда не видел, чтобы ты столько улыбался. Женщина?
Таннер кивнул.
— Это серьезно? Собираешься жениться?
— Во всяком случае, подумываю.
