Бабочку обескуражил такой ответ. Собравшись с мыслями, она не нашла ничего лучше как тоже представиться:
– Я Джина. О моей профессии ты, должно быть, догадываешься. Собратья по ремеслу шутливо зовут Ночной Бабочкой.
– Очень приятно познакомиться, Джина Ночная Бабочка, – Дрим подошёл ближе. – Я даже не знаю как тебя отблагодарить за спасение и приют. Если бы у меня были ещё деньги…
Джину словно кипятком ошпарило.
– Засунь свои слова обратно в глотку! Думаешь, я такая продажная? Я ворую чтобы не подохнуть, что собака, с голоду!
– Прости, пожалуйста, Джина, я не хотел тебя обидеть, – виновато улыбнулся Дрим.
– Не хотел он обидеть! – не могла успокоиться Джина. – Надо было вас там и оставить, мерзкие пьяницы! О великая Сифа, за что мне такая неблагодарность?! А ну вон из моего дома!
– Я не хотел обидеть… – пытался оправдываться Дрим.
– Вон! – топнула ножкой Джина и нервно указала пальцем на дверь.
– Но… – развёл руки Дрим.
– И дружка своего лохматого захвати! – рявкнула девушка. – Ничего с ним, любителем шумных гуляний, не случится! Свежий воздух вам на пользу!
Джина хлопнула дверью, оставив Дрима и сонно озирающегося по сторонам Кича наедине со двором, уличными псами и кривым деревянным заборчиком.
Выгнанные гости ушли в грязь улиц, а Джина обессилено свалилась на кровать и разрыдалась. Воровка! Сейчас она ненавидит себя больше чем когда-либо. Слова Дрима задели за живое: бесчувственное существо с мыслями только о золоте. Вот кем он её видел. Должно быть, так думают и остальные. До чего же обидно! Блеклая тень человека, пустая оболочка. Как можно было докатиться до такого?
К вечеру Джина окончательно выплакалась. Ей стало легче, но неприятный осадок остался. Одолеваемая туманными мыслями, она уснула и проспала целые сутки.
Всё время с того момента и до утреннего стука в дверь Джина провела дома. Денег было предостаточно, а желание выйти куда-нибудь дальше базара не посещало. О многом успела подумать Бабочка. Многое поняла. Многое переосмыслила. Никогда больше она не украдёт и один копрь. Хватит уже топтать себя в грязь подобными поступками. Она уже предостаточно настрадалась. Сполна. Нужно ещё немного собраться с духом, всё как следует осмыслить, понять. И когда она почувствует, что готова – вернуться домой. В родной город Скот. К родителям, который год не слышавшим и весточки о дочери. Какой же эгоисткой она была. Можно только представить, как они переживают. И ждут…
Дрим стоял у порога. Его глаза лишились того мечтательного блеска, который так хорошо запомнился Джине. Серый налёт тревоги и ответственности сменил его.
