Тис, Лимб и Брок сидели у одного из костров. Брок всё никак не мог забыть свою первую любовь, о чём без перерыва всем рассказывал. Тис в основном молчал. Лимб далеко от него не отошёл, хотя кое-что поведал. Это было впервые, когда он заговорил о своём прошлом.
Полуостров Драгов – идеальное место для спокойной, размеренной жизни. Лимб родом оттуда, из портового города Даршорок. Но тишина и постоянство не стихии Лимба. Только он достиг зрелого возраста, как подался в странствия. Он обошёл много городов, в каждом из них находил себе работу: то охранником, то вышибалой. Иногда даже фрукты с фермерских полей собирал. В общем, мало какой работёнкой брезговал, ведь, чтобы путешествовать, нужны деньги. Его последние работодатели были караванщиками, и везли медвежьи шкуры в Скот. Лимб, прямо как сейчас, был одним из охранников каравана. Но, как это ни печально, караван был атакован головорезами работорговца Краспа. А дальше что было – Тис с Броком знают…
Брок наконец-то спустился с облаков воспоминаний о своей возлюбленной проститутке, на более приземлённую высоту. Так ведь Алерадус может нанять Лимба в качестве дополнительной охраны! У старика достаточно денег и он швыряется ими во все стороны. Если удастся отыскать друзей, Брок обещает поговорить с магом – люрт почти уверен, что доблестного наёмника примут в команду. Лимбу не придётся лишнее время тратить на поиски нанимателя! Растроганный Лимб долго тряс руку заботливому товарищу.
На этой радостной ноте они втроём и легли спать.
Утренний прохладный воздух пронзился отчаянным, когтями страха раздирающим душу криком.
Проснувшийся раньше всех Лимб орал во всё горло. Под его ногами лежали обглоданные останки того, что раньше было примом – одним из охранников каравана. Всполошившиеся караванщики забегали в ужасе, Твистерариус с сыновьями пересчитали экипаж. Больше жертв мыслящих не было, но убытки одним убитым не исчерпывались: повозка лежала перевёрнутой набок, вся вяленая рыба в ней исчезла. А чуть дальше лежали кости быка вперемежку с его облепленными мухами и личинками остатками внутренностей.
О том, что произошло ночью, можно было только с всепоглощающим трепетом догадываться. Какая бы ни была тварь, сотворившая всё это – работала она бесшумно и быстро. Дежурящий прим даже не успел поднять тревогу. Должно быть, он подошёл к елям, возле которых нашли его останки, по своим насущным делам. Сделал ли он их перед чудовищной смертью или нет – никто не узнает. Самое странное, что следов зверя на земле так и не нашли. Только отпечатки сапог и кротовьих лап, но ведь не мог же вылезший из лесной чащи мыслящий сотворить такое…
