Скрипучую дверь с трудом отворили, развязали мне руки, толкнули внутрь и приказали идти до упора. Долгим эхом разносился их хохот по туннелю. Даже когда дверь захлопнули, я слышал его пугающие отголоски. Впереди мерцал свет. Думаю, лучше идти на него.
Туннель привёл меня в округлое помещение. Электрическими лампами тут и не пахло. На стенах висели горящие факелы, но их дрожащего света вполне хватало, чтобы разглядеть пятна засохшей крови на полу.
– Ты кто такой? – эхом пронёсся грубый голос.
Я поднял голову. Это не закрытая комната. Сверху на меня смотрят сотни пар глаз. А одна из них – самая страшная. В полутьме можно было различить трон и силуэт грузной фигуры, восседающей на нём. Нет, мне не кажется. Глаза, принадлежащие этой призрачной фигуре, светятся красным огнём. Сомнений не возникло – это был Терзан, глава Гильдии воров.
– Ты кто такой? – повторили вопрос жуткие глаза.
– Я Дрим Плувер Младший из Пашней…
– Меня не интересует твоё имя. Я спрашиваю: кто ты такой?
Я вопросительно развёл плечами.
– Знаешь кто ты? Ты ничтожный крысон, посмевший нарушить законы Гильдии.
Я молчал.
– Ларбор говорит, что ты помешал ему собрать дань с нашей должницы. Это так?
– Да, но она ведь всего лишь беззащитная…
– Молчать! – сотряс стены грубый голос.
Недовольный гул толпы. В меня полетело несколько тухлых овощей. От гнилой картошки увернуться не удалось. Попала прямо в лоб. Больно.
– В кодексе Гильдии нет беззащитных и нападающих, – вновь заговорил Терзан. – Есть должник и собирающий дань. Ты помешал моему слуге собрать дань, тем самым нарушил целых три закона: нельзя отвлекать собирающего, нельзя мешать собирающему и нельзя причинять собирающему сопротивление.
– По-моему, это одно и тоже…
– Закрой свою разящую вонью пасть! Я не давал тебе слова!
И вновь овощи полетели в меня. На этот раз я был более удачлив. Ни один снаряд не достиг своей цели.
– По закону, ты должен либо вернуть в стократном размере несобранную дань, либо доказать свою правоту в честном поединке.
– У меня нет с собой денег, – я пожал плечами, – но я уверен, что смогу достать их к вечеру.
– Ты в силах достать тысячу золотых к вечеру? – хищно блеснули и без того зловещие глаза.
– Да, я сделаю всё возможное, – соврал я.
– К сожалению, мы не сможем этого проверить. Закон гласит: если обвиняемый не в состоянии сразу, – Терзан с особым наслаждением произнёс это слово, – отдать деньги, то он должен сражаться. Кто мы такие, чтобы нарушать закон?
