Сучок оказался маленькой ядовитой змейкой, она цапнула его раньше, чем он успел отдернуть руку…
Конан усмехнулся, отгоняя воспоминания, и глянул вниз. Голубоватые, отчеркнутые густыми тенями ступени в основании стены были уже далеко. Над головой сияла серебристыми узорами последняя часть пути. Оставалось немного – четыре копья, не более, – но руки, изрезанные тонким железом, немели и, что хуже всего, не слушались. Стиснув зубы, он продолжал подниматься, с трудом сгибая окровавленные пальцы и ежеминутно поминая Крома. Наконец правая рука нащупала угол оконного проема. Конан подтянулся последний раз и осторожно заглянул внутрь.
Никого. Он отогнул тонкие завитки решетки и спрыгнул в прохладный, пахнущий благовониями полумрак. Неверные мерцающие огни яшмовых светильников змеились на резном камне колонн, их тени дрожали на стенах и ликах десятков идолов, охранявших жилище и судьбу Хеир-Аги. Конан оглядывался вокруг в поисках выхода, но взгляд бесплодно скользил по цветистой мозаике стен, натыкаясь то на чудовищные груди Иштар, то на пустую курильницу у ног бронзового Бела, то на укрытое драгоценной иантской тканью плечо Митры и нигде не находя ни малейшего намека на дверь.
Тогда киммериец, пожав плечами, двинулся вдоль стены, внимательно осматривая каждую нишу, и, в конце концов, обнаружил замаскированный сплошной вязью узоров дверной проем с золотым засовом в форме птичьего клюва. Конан взялся за него и удивился тому, как прочно лежит в пазах эта хрупкая с виду вещь. Нажал посильнее – засов даже не шевельнулся. Немного встревожившись, варвар уперся в него плечом, надавил изо всех сил. Безрезультатно. Он быстро ощупал дверь, ища секретный замок, но ничего не обнаружил. Бело-голубые мозаичные квадратики не скрывали никаких механизмов. Похоже, выйти отсюда без посторонней помощи было невозможно: изнутри засов не отпирался, а если и отпирался, то любой чужак мог хоть до утра искать тот рычажок, за который нужно дернуть… Ну что ж, на грохот вышибленной двери, конечно, сбегутся местные любители отравленных шипов и отнимут у него немного времени, но не убираться же восвояси, в самом деле!…
Конан отошел на несколько шагов, примериваясь для удара с разбегу, но вдруг засов неожиданно дернулся и стал медленно приподниматься. Киммериец оторопело замер, а мгновение спустя, сообразив, что никакие, даже самые хитроумные, замки не открываются сами собой, отскочил в тень за колонну и притаился там, стараясь даже не дышать. Тяжелая створка плавно отворилась, послышался тихий шорох ткани, шаги. Глубокий женский голос произнес:
