— И как же ты узнаешь красоту, когда увидишь ее?
— Все люди знают, что это такое… Разве я не человек?
— Безусловно.
— Значит, я найду красоту, а может быть, даже…
Т’сейс запнулась на этом слове, таком чуждом ее душе, но исполненном столь волнующего смысла.
Пандельюм безмолвствовал. Затем решил прервать молчание:
— Отправляйся, если хочешь. Я помогу тебе, чем смогу. Снабжу тебя рунами, которые схоронят тебя от злых чар, вдохну в твой меч жизнь и дам тебе совет. А именно: остерегайся мужчин, ибо мужчины охотятся за красотой, чтобы удовлетворить свою похоть. Не подпускай никого к себе близко… Я дам тебе в дорогу мешочек с самоцветами, они имеют на земле большую ценность. С ними ты сможешь многого добиться. Но только никому их не показывай, потому что есть люди, готовые убить даже за медяк.
Повисло тяжелое молчание, из воздуха исчезло что-то гнетущее.
— Пандельюм, — негромко позвала Т’сейс.
Ответа не было. Вскоре Пандельюм вернулся, и ее сознания коснулось ощущение его присутствия.
— Через миг, — сказал он, — можешь войти в эту комнату.
Т’сейс немного подождала, потом, как ей было велено, вошла в соседнюю комнату.
— На скамье слева, — раздался голос Пандельюма, — ты увидишь амулет и небольшой мешочек с самоцветами. Надень амулет на запястье, он отразит любое злое колдовство и обратит его против того, кто произнес заклятие. Это весьма могущественный талисман, храни его как зеницу ока.
Т’сейс повиновалась и спрятала мешочек с драгоценными камнями в свой кушак.
— Положи меч на скамью, встань на руну на полу и крепко закрой глаза. Мне придется войти в комнату. Предупреждаю, не пытайся увидеть меня, ибо последствия будут ужасны.
Т’сейс сняла меч, встала на металлическую руну и зажмурилась. Послышалась неторопливая поступь, звякнул металл, потом раздался резкий пронзительный звук, постепенно затихший.
— Теперь твой меч одушевлен, — сказал Пандельюм, и в голосе его, совсем близком, прозвучала странная грусть. — Он станет убивать твоих врагов с умом. Протяни руку и возьми его.
Т’сейс спрятала свой клинок, теплый и трепещущий, в ножны.
— И в какое же место на Земле ты отправишься? — спросил Пандельюм. — В край людей или в великую глушь?
— В Асколез, — отвечала Т’сейс, ибо тот, кто поведал ей о красоте, говорил об этой стране.
— Как будет угодно, — сказал Пандельюм. — А теперь внемли! Если когда-нибудь ты захочешь возвратиться на Эмбелион…
— Нет, — отрезала Т’сейс. — Я скорее умру.
— Как скажешь.
