– Белый, ты чо такой? – толкнул Белого Неделя, чувствуя, что его слова до друга не доходят.
– Какой? – отвлекся Сергей, ощутив чувствительный удар в бок.
Неделя сдвинул брови – это у него мыслительный процесс пошел, но Комар сообразил быстрее.
– Озадаченный, – сказал он, найдя нужное слово.
– Да Дашку Дондурей чего-то долго держит, – признался Белый неохотно.
Борька Шустов, стоявший неподалеку и слышавший разговор, взглянул на часы:
– Да не, семь минут всего. Меня дольше мариновала.
– Зато меня быстро выпроводила, – процедил Белый, а про себя добавил: «А вчера отомстила, красную карточку показала, в смысле, «пару» влепила по химии. Вторую подряд».
Непорядок, конечно, и у него были кое-какие соображения на этот счет, но сейчас он больше за Дашку переживал: как-никак, а она первая дала отпор Клаве, да еще прилюдно.
«И чего всех подряд вызывать, можно подумать, что-то новое услышит?» – чертыхался мысленно Сергей, злясь на Дондурей.
Эти вызовы в директорский кабинет длились третий день. И третий день математику у них вела Ирина Борисовна, вроде как замещала больную Клаву. Но все склонялись к мысли, что завуч вступила в сговор с математичкой, чтобы та, пока идет разборка, в школе не появлялась. Вчера с пристрастием разбирались с Волковым и Малышевой. Повоспитывали, как положено, и отпустили, поскольку от них теперь мало что зависело. Вернувшись из директорского кабинета, влюбленная парочка принялась каяться и извиняться, но их голоса вмиг заглушили. Несерьезно это! Причем здесь они, когда школа кипела и пенилась, а десятый «Б» с подачи Левки Скрипача иначе как «смертниками» не называли. Однако пока о родительском собрании речь не шла. С одной стороны, это всех настораживало, с другой – вселяло надежду, что все еще обойдется. Что ни говори, а «бэшки» от всей этой истории слегка подустали. Что же касается учителей, то они в основном придерживались нейтралитета. Одна только географичка, психолог да Лапушка честно и открыто заявили: ребята, мы на вашей стороне. Ирина Борисовна сказала, что, если ей предложат взять их класс, она с удовольствием согласится, но на другие вопросы отвечать не будет по моральным соображениям. Собственно, это и был главный ответ, который от нее хотел услышать десятый «Б».
Но вот отворилась дверь и показалась Дашка. Раскрасневшаяся, на губах улыбка. У Белого внутри отпустило: что ни говори, а в последние дни отношения между ними стали иными, они как-то сблизились, что ли. Да и вообще весь класс стал более сплоченным, более дружным, условное деление на «вэшек» и «бэшек» прекратилось.
