— Ладно, ладно — я очень признательна. Но, может, на этом и остановишься? — перебила ее Ирма.
— Сбавьте тон, пожалуйста, — мягко сказала Тарани. — Вы так орете, что мне неудобно перед людьми.
Ирма демонстративно откинулась на спинку кресла, а Корнелия достала из сумочки пилку для ногтей. В этот миг погас свет, и послышался одинокий, хрупкий звук аккордеона. Ирма наклонилась вперед. Красноватый свет озарил неровный экран позади сцены. Он смешался с оттенками синего и закружился по экрану, как мерцающее северное сияние. Настойчивый бас плел мелодию вокруг аккордеона, и вскоре вступили гитара и ударник. Пол сцены внезапно открылся, и появилась высокая золотая клетка. Внутри был виден черный силуэт Натали. Она откинула длинные волосы и запела:
Как бабочка в золотой клетке,
Я вся в твоей власти, детка,
Хоть хрупкою кажется клетка,
для меня она — как стена
Из стальных кирпичей!
Ирма сидела на краешке кресла и внимала. Теперь прожекторы включились в полную силу, и певица прошла между прутьями клетки — они оказались вовсе не прочными…
— Ух ты, здорово! — Хай Лин была переполнена чувствами. — Прутья, наверное, из толстого эластика… Класс!
Клетка исчезла над сценой, и Натали продолжала петь. Мелодия была довольно приятной, и девочки слегка пританцовывали в такт музыке.
В голосе юной певицы слышались нотки отчаяния — он заворожил Ирму. Вот если бы она могла так петь! Забывшись, она начала подпевать, пока Тарани не ткнула ее в бок:
— Тсс!
Ирма повернулась к подруге.
— Она ТАКАЯ классная! — прошептала Ирма, вне себя от восторга.
Как только песня закончилась, зал утонул в овациях. Певица поблагодарила аудиторию за теплый прием и спела еще семь песен, после чего был объявлен короткий антракт.
По пути из фойе Ирма чуть не натолкнулась на Дейва. Он осторожно взял ее за локоть.
— Тише, тише! Хочешь меня опрокинуть?
— Ох, прости. — Она улыбнулась ему. — Я просто в восторге от ее музыки, она так классно поет!
Высокий темноволосый юноша обнял ее за плечи.
— Да. Но ты поешь лучше.
— Что ты имеешь в виду? — Ирма посмотрела на него огромными, как блюдца, глазами.
— То, что я сказал. Правда, она поет очень хорошо, но в основном — благодаря оборудованию. Эхо да ревер[1] … и тому подобные примочки. Они наполняют звук, так что голос звучит действительно великолепно. Но мне кажется, у нее нет ни капли той естественности, с которой ты держишься на сцене, И это становится очень заметно, особенно если прослушать подряд две-три песни.
