Однако время, когда руки Конана жадно тянулись к подобным красивым вещицам, даже опережая мысли, уже давно прошло.
Аттея соблазнительно вытянулась на низкой кушетке, оценивающе поглядев на киммерийца.
— Жаль, что у тебя все такое неказистое, — заметила она. — Все, кто приходили ко мне, добавляли что-нибудь к моему собранию.
— Разве мертвые железки могут сравниться с тобой? — неуклюже польстил ведьме Конан.
Аттея вновь хихикнула. Взгляд ее стал совершенно недвусмыслен.
— Железки забавляют меня. А главное в этом покое — вот! — Она указала на Камень-Хранитель. — Хотя и среди оружия попадаются интересные вещи…
Она прошла в дальний угол, сняв со стены, неказистый нож потемневшей стали. Грубо откованный клинок носил следы небрежного обращения, рукояткой служил простой кусок древесины.
— Вот это, например, — нараспев произнесла ведьма, покачивая оружие в пальцах, — и внезапно резким движением метнула его прямо в Конана.
Киммериец выбросил вперед руку, ловко поймав клинок прямо в воздухе. Детский трюк. Ему он научился еще в гиперборейских гладиаторских казармах. Однако последний раз он проделывал его довольно давно и допустил небольшую, совсем-совсем небольшую ошибку — лезвие чуть-чуть оцарапало правое запястье.
— Ну, вот и все, — удовлетворенно вздохнула ведьма. — Вот и пришел твой конец, мой дорогой. Этот клинок сотворен мастерами Белого Круга. Ранка крошечная, но ее ничем не затянуть. Не помогут никакие повязки. Она будет кровоточить, пока ты окончательно не обессилеешь. Один герой… из далекого Кхитая надеялся взять этим мою жизнь. А вместо этого взял твою.
Конан стоял неподвижно, точно скала; брови сдвинуты, все до единого мускулы напряжены; по сжатому правому кулаку сбегала вниз алая струйка. Красные капли пятнали белоснежный шерстяной ковер.
— Я испорчу тебе пол, — с кривой усмешкой бросил киммериец.
Аттея изумленно подняла брови. Все, что угодно ожидала она услышать, но только не это. Мольбы о пощаде, проклятия, — но не это! Сбитая с толку, она промедлила…
Конан сорвался с места одним громадным прыжком. К ней, к этой проклятой ведьме, дотянуться до ее разубранного ожерельями горла! А там будь что будет.
Ярость настолько переполняла Конана, что ему удался поистине сверхчеловеческий прыжок, Пальцы киммерийца уже готовы были вцепиться в шею волшебницы, ломая ей позвонки, но… захватили лишь воздух. Колдунья отпрянула с немыслимой быстротой.
И вновь раздался искренний серебристый смех. А в спину Конана словно бы ударил невидимый таран. Киммериец не удержался на ногах и растянулся во весь рост.
