— Скоты! Весла на воду! Задний ход! Быстро! Руки полусонных рабов исполнили команду прежде, чем успели даже толком осознать, что же им было приказано. Весла опустились в воду, уперлись в нее…
И тут же с треском сшиблись с веслами нижнего ряда, упрямо гнавшими судно вперед. В один миг воцарился сущий хаос. Треск ломающегося дерева, хряск разносимых уключин, крики раненых… Рабов сбрасывало со скамей, многие получили серьезные ушибы и ранения; галера стала беспомощно разворачиваться по ветру. Парус захлопал и обвис.
— Весла сушить! — послышался нечеловеческий рык капитана, выскочившего, в чем был из каюты. — Архам, скотина!!! — Плечо капитана было окровавлено.
Мало-помалу сумятица улеглась. Экипаж разбежался осматривать повреждения, галерный целитель (нашелся, оказывается, и такой) начал обход, кое-как врачуя многочисленных раненых. Его работа заняла почти всю оставшуюся часть ночи. Попятнаны оказались почти все гребцы, сломано было не меньше трети весел, разнесено немало весельных дыр… Галера могла лишь едва-едва ползти под своим небольшим парусом.
Палубного боцмана выкликнули наверх, к капитану. Со своего места Конан видел и слышал всю их беседу, если только так можно назвать яростный рык одного и жалкие запирательства другого. Архам уверял, что мирно спал в своей конуре на носу, однако это лишь бесило капитана еще больше.
— В якорную! — оплевав Архама с головы до ног, рявкнул, наконец, капитан. — Посиди там. Может, после этого то дерьмо, что в твоей башке, станет варить хоть немного лучше…
По всем палубам уже пролетел слух, что палубный боцман спятил от жары. Похоже, в этом не сомневался и капитан.
Галера с грехом пополам двинулась только наутро. В ход пошли все запасные весла, но они сумели покрыть едва ли четверть убыли. Многие гребцы поневоле оказались не у дел.
Капитан Клинков Ночи (Конану так и не удалось выяснить, что означает сие странное слово) рвал и метал. Однако он мог забить и запороть хоть всю команду, но весел здесь, в открытом море, взять было все равно неоткуда. Галера повернула на юго-запад, где располагались какие-то острова.
— Что ты задумал, киммериец? — как-то вечером спросил Хашдад у своего соседа по гребной скамье. — Зачем тебе все это потребовалось? Смотри, сколько наших попятнало!
— Зато теперь они могут не так надрываться! — рыкнул Конан. — Не видишь, борода — галера тащится медленнее, весел мало, смен больше — и у людей прибавляется сил?.. Ах, видишь?.. Так чего ж тогда спрашиваешь? Если понял, тогда молчи. Нужно только выждать момент…
