Звонко хлопнула лучная тетива.
Неясный шум за спиной – и одним преследователем стало меньше. Лошади, чувствуя у себя на хвосте демоническую погоню, летели вперед, обезумев от ужаса, почти не касаясь копытами земли. Холодная тяжесть клинка в руке успокаивающе подействовала на киммерийца. Он снова оглянулся и выругался. Оборотни их настигали. Прогудела вторая стрела.
Конан резко осадил коня, заставив его подняться на дыбы, и развернулся лицом к преследователям. Как раз вовремя, чтобы прервать прыжок огромного волчьего тела. Удар отшвырнул зверя в сторону, и раненое чудовище, скуля, покатилось по траве. Лошадь была испугана и не желала слушаться седока. Тогда он с такой силой стиснул коленями ее бока, что бедное животное, дико заржав, рухнуло на колени. Киммериец свесился с седла, почти касаясь земли, и хлестко рубанул наскакивающего монстра по морде – спасибо вольнице с Запорожки, научивший его этому приему.
Конан откинулся в седле, почти касаясь спиной крупа лошади и, рванув коня за узду, заставил его встать с колен. Дорога казалась пустынной. Он немного проехал вперед, нашел несколько волчьих тел, из потухших глазниц которых торчали концы стрел, застрявших в черепах почти по самое оперение.
– Конан! Эй, киммериец! – раздался позади громкий крик Дуны.- Хвала богам, ты жив!
Конан хмыкнул, пожимая плечами. И тут они снова услышали этот проклятый вой, исторгнутый из нескольких десятков звериных глоток.
– Бежим! Нам не справиться с ними!
Конан зло плюнул в ночной мрак и дал шпоры своему скакуну.
Видно, в тот день сами боги следили за ними с небес и направляли бег их лошадей. Они мчались до самой полуночи и потом еще долго ехали шагом пока не убедились, что их не преследуют, и только тогда остановились на ночлег. Костер решили не разводить – зачем лишний раз к себе внимание привлекать?
– Ты ложись первым, а я посторожу,- предложил Дуна.
– Хорошо. Разбуди меня, когда луна поднимется вон над теми елями,- согласился киммериец и тут же завалился на подстилку из лапника.
Проснулся он на заре – бодрым и отдохнувшим.
– Почему ты не разбудил меня?! – накинулся он на юношу, который, увидев яростное лицо киммерийца, не на шутку перепугался.
– Прости, Конан. Просто мне не спалось, и я решил не тревожить тебя,- удивляясь внезапной вспышке своего товарища, залепетал он, оправдываясь.
Конан лишь заскрежетал зубами и поклялся себе, что больше ни за что не ляжет первым.
К полудню они выехали на вершину невысокого пригорка. На северо-западе, насколько хватало глаз, громоздились холмы и горы, поросшие густыми девственными лесами. У подножия холма, где они стояли, бежала мелкая речушка, на берегу которой раскинулась крохотная деревенька.
