Вдруг из коридора со стороны операционной донесся нечеловеческий вопль.
Все снова приподняли головы, на каждом лице была написана скорбь, перемешанная с ужасом.
Нечеловеческий вопль повторился, а потом кто-то громко, ну совсем по-щенячьи, заскулил.
Все опять поспешили уткнуться в журналы. Только подросток со сломанной рукой шумно вздохнул и шмыгнул носом.
Он встал и, не оборачиваясь, быстро направился к выходу.
При его появлении тут же сбежались работники прачечной; Рон Стоун даже не пытался их останавливать.
— Ничего не знаю, — сказал он. — Мне так и не удалось выяснить, жив он или мертв. Скоро узнаете. Не знаю я ничего — и все тут.
Он помчался наверх, смятенный и разбитый.
— Вам удалось узнать, как дела у Джонни, мистер Доус? — первым делом спросила его Филлис.
Он впервые заметил, что Филлис, несмотря на причудливо выкрашенные волосы, выглядит жутко старой.
— Дела хуже некуда, — ответил он. — Священник пришел читать над ним последнюю молитву.
Филлис всплеснула руками:
— Господи, какой кошмар! И надо же такому случиться, да еще перед самым Рождеством!
— Кто-нибудь позаботился о белье, что рассыпалось на перекрестке?
Филлис посмотрела на него с укоризной:
— Да, Том посылал за ним Гарри Джонса. Он уже минут пять как вернулся.
— Хорошо, — сказал он, хотя ничего хорошего тут и близко не было. Все обстояло прескверно. Будь на то его воля, он бы залил во все стиральные машины сильную кислоту, чтобы сжечь это поганое белье к чертовой матери. Вот это и вправду было бы хорошо.
Филлис сказала что-то еще, но он не расслышал.
— Что? Извините, я отвлекся.
— Я сказала, что звонил мистер Орднер. Просил вас перезвонить ему как можно быстрее. И еще звонил некий Гарольд Суиннертон. Просил передать, что патроны уже доставили.
— Гарольд… — И тут он вспомнил. Оружейная лавка Гарви. Хотя Гарви уже давно лежал в гробу. — Ах да, верно.
Он вошел в свой кабинет и прикрыл за собой дверь. На столе по-прежнему красовалась табличка с призывом:
ДУМАЙ ГОЛОВОЙ!
Возможно, познаешь новые ощущения
Он схватил ее и швырнул в корзинку для мусора. Плюх!
Усевшись за стол, он раскрыл папку с входящими бумагами и не глядя вывалил их все в ту же корзинку. Затем осмотрелся по сторонам. Стены кабинета были облицованы деревянными панелями. На левой стене висели два диплома в рамках: первый — колледжский, а второй — свидетельство об окончании курсов службы быта, которые он посещал летом в 1969 и 1970 годах. На стене за столом красовалась увеличенная фотография, на которой он сам пожимал руку Рэю Таркингтону по случаю открытия новой автомобильной стоянки. Оба они улыбались на фоне здания прачечной. Выкрашенная им труба до сих пор еще сверкала яркой белизной.
