Некоторое время они молча слушали выпуск новостей. По его окончании показали рекламный ролик про новое средство от простуды — в нем участвовали двое мужчин, головы которых из-за диких соплей превратились в полупрозрачные ледяные кубы. Однако стоило только одному из них принять пилюлю, как серо-зеленый каркас вокруг головы начал опадать здоровенными кусками, словно штукатурка.
— Сегодня ты уже лучше говоришь, — заметил он. — Совсем не гундосишь.
— Да. Послушай, Барт, как фамилия этого риэлтера?
— Монахан, — машинально ответил он.
— Нет, не того, что тебе фабрику продает. Я имею в виду продавца дома.
— Олсен, — быстро сказал он, выбрав первую попавшуюся фамилию из внутренней мусорной корзины.
Выпуск новостей возобновился. Передали про быстро ухудшающееся состояние Бен-Гуриона. Похоже, что он уже совсем скоро собирался отправиться следом за Гарри Трумэном. Составить ему компанию на том свете.
— А как Джеку там нравится? — спросила она наконец.
Он уже собирался ответить, что Джеку там не нравится вовсе, но вдруг услышал собственный голос:
— Да вроде не жалуется.
Джон Чанселлор закончил выпуск, пошутив насчет летающих тарелок в небе над Огайо.
Он лег спать в половине одиннадцатого и, должно быть, сразу уснул, потому что, проснувшись, увидел, что на кварцевых часах высвечиваются цифры:
11:22.
Во сне он снова был в Нортоне. Стоял на перекрестке Веннер-авеню и Райс-стрит. Прямо под уличным указателем. Неподалеку от него, прямо напротив кондитерской лавки, остановился розовый пижонский автомобиль, капот которого был увенчан рогатыми карибу. Отовсюду высыпали ребятишки поглазеть на это чудо.
А напротив, с другой стороны улицы, возле обшарпанного кирпичного дома, сидел на цепи здоровенный черный пес. Один из мальчишек приближался к нему.
Он хотел крикнуть: Не трогай эту собаку! Беги за конфеткой! Но слова никак не вылетали изо рта. Словно при замедленном воспроизведении, пижон в белом костюме и в плантаторской шляпе повернулся, чтобы посмотреть. Конфет у него были полные пригоршни. И детишки вокруг тоже все повернулись. Все они были чернокожие, лишь тот мальчик, что так храбро подходил к собаке, был белый.
Оттолкнувшись задними лапами, пес черной стрелой прыгнул прямо на него, словно выпущенный из катапульты. Мальчик взвизгнул и опрокинулся навзничь, схватившись ручонками за горло. Хлынула кровь, обагрив его пальцы и грудь. Вдруг он обернулся. Это был Чарли.
И вот тогда он проснулся.
Сны. Проклятые
